Читать «Цемах Атлас (ешива). Том первый» онлайн - страница 202

— Почему ни в синагоге, ни на улице не видно твоего братишки? — спросил Хайкл.

— Он пошел работать на картонную фабрику, на которой трудится его отец. А почему вы прошлой зимой больше не заходили к нам? — спросила девушка, и ее глаза загорелись. — Я понимаю, почему! Нас оговорили, сказали, что аскету не подобает жить у таких людей, как мы.

Хайкл стал оправдываться: зимой он жил в странноприимном доме и ему не нужна была другая квартира. А почему она не позволила Нохемке учиться у него? Девушка отвечала с кривой усмешкой крикливым, как у ночной птицы, голосом, что, поскольку аскет не счел возможным у них жить, она сочла, что нельзя, чтобы Нохемка у него учился.

В этот момент вошла хозяйка, нагруженная свертками с провизией. Фрейда как раз в тот день получила деньги из Америки. Она выплатила часть своих старых долгов и наделала новых. Ей было хорошо на сердце, и она обрадовалась гостю. Хайклу тоже стало веселее. Он видел, что эта неразумная женщина по своей природе добра, и рассказал ей, зачем пришел.

— Ваш отец будет жить и есть у нас, — воскликнула Фрейда, счастливая от того, что она сможет бегать по лавкам и закупаться.

— А сколько это будет стоить в неделю? — озабоченно спросил Хайкл.

— Я еще не знаю, сколько это будет стоить в неделю. Я на вас зарабатывать не стану, — ответила хозяйка безо всякой обиды, но ее дочь скривилась:

— Мы не воры. А разве вам не подобает жить у нас вместе с вашим отцом?

— Конечно, я тоже буду у вас жить.

Мгновение Хайкл молчал, а потом сказал, что должен их кое о чем попросить: пока его отец не приедет, никто не должен об этом знать. Фрейда посмотрела на него растерянным взглядом разбуженной курицы. Она не понимала, почему она не должна об этом рассказывать. Однако ее дочь догадалась, что ешиботник не хочет, чтобы его снова начали отговаривать переезжать к ним.

— Она будет молчать, — сказала девушка, бросив на мать огненный взгляд своих злых глаз.

Хайкл описал все в письме к родителям. В один солнечный ветреный день, после полудня, местечковый извозчик привез с валкеникской железнодорожной станции пассажира в домишко Фрейды Воробей. Из домов, стоявших на Синагогальной улице, и из открытых окон синагоги высовывались головы в ермолках. Обитатели Валкеников увидели широкоплечего еврея среднего роста, который медленно слез с телеги и расплатился с извозчиком. Никто из жителей местечка не знал, кто этот гость в пальто, наброшенном на плечи, в шапке, сдвинутой набок, и с подстриженной четырехугольной седой бородой, который прибыл к «императорской семье». Только директор и глава ешивы реб Цемах помнил виленского меламеда реб Шлойме-Моту. Долго директор ешивы удивлялся, что Хайкл даже словом не упомянул о том, что приезжает его отец. Потом он вернулся к святой книге и подумал, закрыв глаза, что точно так же, как он ничего не добился с сыном табачника, он не уверен, что сын этого старого меламеда и приверженца Просвещения останется с Торой и учением мусара.

Глава 4

Азриэл Вайншток, младший зять резника, приехал домой на Пейсах и оставался после праздника дольше обычного из-за денежного конфликта с той ешивой, за средствами для которой он и разъезжал. Каждый день директор валкеникской ешивы видел в синагоге широкоплечего зятя резника с жирным складчатым затылком. С тех пор как Цемах поселился у портного реб Исроэла, он не заходил на свою прежнюю квартиру. Однако он не забыл женщины, которая там так хлопотала ради него и чью преданность он так грубо оттолкнул. Именно потому, что он больше не видел Роню, дочь резника, она стала в его воображении еще нежнее и деликатнее. Он хотел ее помнить скромной, а доходил в своих мыслях до того, что он был для нее испытанием в ее постоянном одиночестве. Он должен что-то сделать, чтобы она снова не осталась одна и не тосковала бы по кому-то, о ком можно было бы заботиться.