Читать «Цемах Атлас (ешива). Том первый» онлайн - страница 126

— Давайте сюда!

Потом и младшие ученики стали приходить к уздинцу за ссудами. Сначала он отказывал, а потому давал на половину или на четверть меньше, чем у него просили. До кухарки Гитл и двух ее дочерей дошел слух, что этот старый холостяк — богач. Однажды, когда он зашел на кухню, чтобы омыть руки перед едой, Лейча поставила перед ним на скамью большую медную кружку с двумя ручками. Она знала, что из ее рук набожный старый холостяк не возьмет даже кружки с водой. Уздинец закатал рукава и хотел было омыть руки. Тут молодая кухарка вдруг рассмеялась и спросила, почему он так скупится, когда товарищи просят у него взаймы пару грошей. Йоэл был возмущен этим лживым наветом и вылупил на нее глаза: он не дает взаймы? Напротив, кому же он отказал? Однако когда какой-то молодой человек ни с того ни с сего просит у него целый злотый, — это наглость. Злотый — это два полтинника, то есть четыре четвертака, то есть пять двугривенных, то есть десять гривенников, пятьдесят семишников или сто грошей. Лейча сразу же оценила сказанное и решила, что старый холостяк не плохой человек, а дурак. Для нее он не товар. Пусть им занимается ее старшая сестра Рохча, если он ей нравится. Для себя Лейча выбрала варшавянина. Он, правда, ниже ее на целую голову. Однако он красивый, нарядный и не боится посмотреть на девушку. Ее первый разговор с ним был о Йоэле-уздинце: она заметила, что старый холостяк не разговаривает с младшими учениками, и захотела узнать почему. Йосеф улыбнулся и ответил, что у самого уздинца еще детский разум. Потому он и боится разговаривать с младшими, чтобы и его не считали за мальчишку. Лейча была очарована этим умным ответом и сделала вывод, что у липнишкинского илуя сумасшедшая голова, а у уздинца — глупая голова, но у варшавянина — умная голова, и он красив, как ангел. Лейча даже удивилась, как она раньше этого не замечала.

Йосеф видел, что юная кухарка хочет ему понравиться, и как-то раз он просто так сказал ей, что литваки знают только селедку и картошку. Лейча покраснела до самых ушей. Варшавянин больше не заговаривал о еде. Он только начал заходить на обед, когда другие ученики расходились. Стол в его честь был накрыт белой скатертью, а на плите в отдельном горшочке разогревался лучший кусок мяса, который кухарка сберегла от общего котла ешивы. В иные дни, когда трапеза была скудной, мама Лейчи брала в долг у лавочника и готовила пир, как у богача. Сначала в местечке, а потом и в ешиве начали поговаривать, что варшавянин становится женихом для кухарки Лейчи. Сыны Торы поздравляли его. Йосеф холодно смотрел на них и молчал. Но однажды после обеда, когда его не было в ешиве, Йоэл-уздинец сказал товарищам:

— Что касается невесты, я бы не стал торопиться, даже если она умна и красива, как царица Савская. А что касается приданого, кто знает, хватит ли приданого, которое получит Йосеф-варшавянин, на то, чтобы вернуть те полтора злотых, которые он у меня занял и до сих пор не вернул.