Читать «История проституции» онлайн - страница 31

Первобытная история человека дает лишь скудные сведения о первобытной половой жизни, в которой коренится проституция, и последний пережиток которой она составляет. Главными нашими знаниями по этому вопросу мы обязаны сравнительной этнологии, объектом которой служат как культурные, так и первобытные народы.

Особенно важный материал для суждения о первобытных условиях половой жизни дает нам, как часть этнологии, сравнительная история нравов и права, так как она указывает остатки первобытного состояния и в новейших учреждениях, обычаях и нравах и обнаруживает их преемственность в течение тысячелетий. Преемственность же эта в свою очередь дает возможность сделать обратные выводы относительно доисторических условий и связать их с немногими достоверными фактами, установленными пока для половой жизни первобытных времен. Таким путем удается доказать непрерывную связь явлений, первобытной половой жизни от доисторического периода до наших дней.

Вопрос о первобытных половых отношениях занимал еще поэтов древности и для нашей темы не безынтересно проследить их поэтические фантазии в этой области. Так, римский поэт Лукреций (98–54 г. до Р. X.) в пятой книге своего знаменитого дидактического стихотворения «О природе вещей», дает художественное изображение лишенного еще культуры первобытного человека, который бродит, подобно животным, разыскивая себе пищу, живет в пещерах и влачит свое существование, не зная еще ни одежды, ни огня:

«Люди тогда не умели еще ни с огнем обращаться,Ни укрывать свое тело звериною шкурой и мехом.Но проживали в лесах они, в горных пещерах и рощах,И закрывали ветвями кустов свои грязные члены,Если к тому принуждали дожди, непогода и ветры.Люди совсем не пеклись об общественном благе, а такжеНе было нравственных правил у них и защиты законов.Каждый брал то, что ему как добычу судьба посылала,Собственной силой, привыкнув хранить свою жизнь и здоровье.В зарослях леса влюбленные тела сочетались Венерой,И сочетались притом или вследствие страсти взаимной (cupido)Или насилию и сладострастию (libido) мужчин уступая,Или за плату, за желуди, вишни морские и груши»…

(Книга пятая, стихи 951–963, пер. Ивана Рачинского).

Мы видим, следовательно, что на заре рода человеческого поэт уже допускал, кроме чисто физической любви между полами, полового влечения (libido), еще и своего рода душевную склонность (cupido), и отмечает уже также первые намеки на проституцию, на продажную любовь.