Читать «Мадемуазель Шанель» онлайн - страница 26

— Такие подойдут?

В ящике было полно шляпных булавок самых разнообразных размеров и форм, некоторые уж очень декоративные, такую вряд ли заметишь на пышно украшенном капоре, другие поскромнее. Я выбрала костяную булавку с искусственным голубым сапфиром:

— Можно?

Луиза сделала шаг в сторону. Я поискала среди шляпок наименее пышную, выбрала соломенное канотье с голубой лентой и воткнула булавку в ленту, затем порылась в украшениях, валяющихся на столе. Нашла что хотела — белый цветок из материи, напомнивший мне камелии Обазина, — взяла иголку с ниткой и слегка закрепила его сбоку; получилось словно случайно упавший на шляпку бутончик.

— Вот так. Видите?

Адриенна не стала ждать приговора сестры. Тут же выхватила, примерила и, подбоченившись, кокетливо наклонила голову:

— Ну как мне? Идет?

Испуганное оцепенение на лице Луизы сразу прошло.

— А что, пожалуй… Пожалуй, очень даже. Она стала такая… в общем, совсем другая. — Она повернулась ко мне. — Где ты этому научилась?

Я пожала плечами. Откуда я знаю? И, сама от себя не ожидая, повторила когда-то сказанные мне слова аббатисы:

— Порой надо стремиться к самому простому.

Я не хотела повторить фразу слово в слово, ведь в устах аббатисы она прозвучала не как ободрение, а скорее как предостережение. И все же, глядя на шляпку, украшающую голову Адриенны, я вдруг поняла: как и простынями, носовыми платками и прочими вещами, которые мне приходилось шить в Обазине, я могу гордиться и этой шляпкой. Она, конечно, не в моем вкусе, но надеть ее я вполне могла бы. Носить ее было не стыдно.

— Я оставлю ее у себя, — сказала Адриенна. — Буду щеголять, когда поедем в Виши.

Луиза принялась говорить, мол, шляпка уже куплена, и нельзя разгуливать по Виши с чужой собственностью на голове: заказчица обидится, будет скандал, но я уже смотрела не на них, а на Джулию — она сидела на табуретке и щипала глазированное пирожное.

Улыбка ее была недвусмысленной.

— Ну, что я тебе говорила? — громко сказала она, так громко, словно бросала свой вопрос в лицо равнодушного мира.

И впервые после того, как мы покинули Обазин, в душе у меня затеплилась надежда.

Что ж, может, и правда у меня есть какой-то талант.

7

По сравнению с Обазином Мулен оказался не столь ужасным местом. Городишко гордился несколькими тавернами, кафе и магазинами, а неподалеку от города находился гарнизон офицеров-резервистов, которых я видела марширующими по главной улице Мулена; впереди колонны шли барабанщики и горнисты — крепкие молодые люди с эполетами, в украшенных шнурами куртках и до блеска начищенных сапогах.

Имелась также классическая мужская гимназия, прямо напротив монастыря, через дорогу. Каждый день после полудня, когда звонили колокола, из нее выбегали мальчики с ранцами за плечами, все одинаково одетые: черная гимнастерка, подпоясанная ремнем, с крохотным белым воротничком, короткие брючки, открывающие шишковатые коленки, и гольфы, тесно обтягивающие худые лодыжки, ну прямо как у меня, и высокие ботиночки со шнурками. Я часто смотрела на них из окна дормитория, очарованная их молодостью и красотой, мне ужасно нравилось наблюдать, как они важничают друг перед другом, толкаются, дергают друг друга за цветные шнуры, сбивают друг у друга шляпы с взъерошенной головы, с гиканьем и криком носятся по улице, словно банда маленьких разбойников.