Читать «Мадемуазель Шанель» онлайн - страница 17

— Да, — отозвалась Джулия, не поворачивая головы. — Не сомневаюсь, ты постараешься.

* * *

День, когда мне исполнилось восемнадцать лет, начался, как и всякий другой день: нас разбудил звон колокола, еще совсем сонные, мы собрались в часовне, потом был завтрак, развод по урокам и ежедневным обязанностям. Я вышивала узор на наволочке и все поглядывала на дверь, ожидая, когда меня вызовут к аббатисе. Я была так рассеянна, что работала спустя рукава, пока на это не обратила внимания сестра Тереза.

— Габриэль, что с тобой сегодня? — недовольно проворчала она. — Посмотри, как ты тут напутала. На тебя это так не похоже.

Я взглянула на свою вышивку и увидела, что она права: нитки у меня спутались, образовалось много узлов.

— Распусти и начни сначала, — приказала сестра Тереза. — Немедленно, слышишь?

После того триумфа, когда мне удалось вышить камелии на носовом платке, я уже редко делала ошибки. А если и ошибалась, никто другой не ругал меня так, как ругала себя я сама, и добиться успеха мне помогало страстное желание сделать красиво, стремление к совершенству. А тут вдруг я ощутила отвращение к шитью.

— Я что-то плохо себя чувствую, — отозвалась я. — Овсяная каша утром была какая-то странная, живот разболелся. Можно, я в туалет выйду?

— Да-да, конечно, но долго не задерживайся, — махнула рукой сестра Тереза.

Я пулей выскочила в коридор и рванула на шее высокий воротничок. Я чувствовала, как моим легким не хватает воздуха. Добежав до крытой галереи, я перешла на шаг. Сколько раз я ходила по этим галереям, окружавшим фонтан. В воздухе стоял густой аромат белых камелий. Все здесь было мне знакомо, я изучила все как свои пять пальцев, вплоть до мозаики на дорожке, за несколько сот лет истертой тысячами подошв настолько, что изображения были уже почти неразличимы.

Сама не знаю почему, сейчас я остановилась и стала разглядывать мозаику, стараясь разобрать, что там когда-то было изображено, будто могла тем самым облегчить свое смутное состояние, где смешалось и некое облегчение, и разочарование, терзавшее мне грудь. Значит, аббатиса решила, что я еще не готова. Она намеревается оставить меня здесь, как и Джулию, пока я не объявлю, что хочу стать монахиней, или не состарюсь настолько, что меня просто нельзя будет прогнать из монастыря.

— Они символизируют число пять.

Я вздрогнула и резко обернулась. За спиной стояла аббатиса.

— А ты разве не знала? — спросила она с насмешливой ноткой в голосе. — Я-то, грешным делом, думала, что ты перечитала все имеющиеся у нас книги и прекрасно знаешь значение этих символов.

Я снова взглянула на мозаику:

— Пять? — Теперь я действительно увидела: пять одинаковых символов или пятиконечных звезд, повторяющихся снова и снова. — А почему именно пять?

— Если бы ты столько же внимания уделяла катехизису, сколько всяким посторонним вещам, то знала бы: число пять для нас священное число, это идеальное воплощение Божьего творения: воздух, земля, огонь, вода… и, что самое главное, дух. Все, что мы видим вокруг, содержит в себе эти пять элементов. Пять — это самое священное и на небесах. — Она поманила меня рукой. — Пойдем. Я посылала за тобой в мастерскую, но сестра Тереза просила передать, что ты плохо себя чувствуешь.