Читать «Мадемуазель Шанель» онлайн - страница 108
Кристофер Уильям Гортнер
— Да что ты говоришь! Интересно, неужели у всех этих аристократок сразу по три имени? Как думаешь, если я стану называться своим полным именем Габриэль Бонёр Шанель, добьюсь ли я в жизни еще большего успеха?
Он смотрел на меня с беспомощным выражением на лице, таким беспомощным, что мне захотелось броситься к нему через всю комнату и ногтями вцепиться ему в лицо.
— Она очень хорошая, Коко. Думаю… она тебе понравится.
— Не сомневаюсь. Может быть, я даже сошью ей подвенечное платье. Никогда раньше не шила подвенечных платьев. Впрочем, нет… — Я размяла окурок в дорогой пепельнице работы Рене Лалика, размышляя при этом, не лучше ли швырнуть сейчас эту пепельницу Бою в голову. — Нет, это было бы неудобно. Она наверняка захочет пригласить дизайнера-англичанина — это же долг истинной патриотки своей страны. Она у тебя патриотка? Ну да, как и ты. — Круто повернувшись, я пошла в гостиную.
Я тряслась как в лихорадке, до боли сжимая кулаки. Слышно было, что он идет следом.
— У нас с тобой все останется по-прежнему, — бормотал он. — К нам с тобой это не имеет никакого отношения. Все равно по службе я подолгу буду жить в Париже, и мы сможем…
— Хорошо, что я вовремя успела снять квартиру, как ты считаешь? — Я развернулась к нему так быстро, что от неожиданности он запнулся, остановился как вкопанный, а потом сделал шаг назад. — И я как можно скорее постараюсь съехать отсюда, — вбила я еще один гвоздь.
— Но зачем? В этом нет необходимости. Я всегда хотел эту квартиру отдать тебе.
— Ну уж нет! — Я двинулась дальше, подошла к дивану и вынула из кармана портсигар. — Я считаю, что сделать это необходимо. Даже обязательно. — Я слышала свой голос как бы со стороны, голос какой-то другой женщины — безучастной, холодной как лед, легкие которой наполнены едким дымом и которая не имеет никакого отношения к той жизни, что мы с ним строили вместе. — Теперь я ни за что не стану в ней жить.
Он тяжело вздохнул, вздох его был исполнен глубокой печали.
— Вот видишь? Этого я и боялся. Боялся, что потеряю тебя.
— Об этом надо было раньше думать, еще до того, как ты обручился со своей аристократкой с тремя именами, — резко ответила я.
Я уселась на диван, подобрала под себя ноги и набросила на них лежащую рядом шаль. Мне вдруг стало страшно холодно, казалось, я больше никогда не смогу согреться.
Он вернулся в спальню. Через несколько минут снова появился с кожаным чемоданом, в накинутом на плечи пальто. Я и бровью не повела, когда он повернулся к двери, собираясь уйти, и, быть может, навсегда. И тут он остановился.
— Прости, я не хотел сделать тебе больно, — сказал он.
Я все так же сидела, свернувшись клубочком, на диване и молчала. Он открыл дверь и вышел.
Чтобы встать, мне понадобились все мои силы. Босиком, едва волоча онемевшие ноги, я проковыляла в спальню и распахнула дверцы его шкафа. Смотрела на вешалки с брюками, рубашками, свитерами, которые он оставил, словно отправился в очередную командировку, и мне захотелось взять в руки ножницы и безжалостно искромсать все его вещи. Когда он в конце концов вернется — поскольку он должен был вернуться, хотя я не знала, когда именно, — то увидит, насколько я презираю его, если от всей его одежды оставила одни только клочья.