Читать «Мой отец Иоахим фон Риббентроп. «Никогда против России!»» онлайн - страница 18

Воскресенье, 29.1. В районе одиннадцати часов продолжительный обмен мнениями между Гитлером и Папеном. Гитлер заявляет, что ему в общих чертах все ясно. Необходимо, однако, назначить новые выборы и принять закон о чрезвычайных полномочиях. Папен немедленно отправляется к Гинденбургу. Я завтракаю в Кайзерхофе с Гитлером. Обсуждается вопрос новых выборов. Поскольку Гинденбург не желает выборов, он просит меня сказать ему, что это будут последние выборы. Во второй половине дня мы с Герингом идем к Папену. Папен заявляет: препятствия устранены, Гинденбург ожидает Гитлера завтра в одиннадцать часов.

Понедельник, 30.1. Гитлер назначается канцлером.

Встреча 24 января явилась особенным поворотным пунктом: принятое тогда решение о создании Национального фронта послужило рычагом воздействия, способствовавшим в конечном итоге преодолению антипатии Гинденбурга по отношению к канцлерству Гитлера. Эту встречу с участием Гитлера, Папена, Геринга и моего отца можно по праву считать часом рождения «Третьего рейха».

К этому стоит добавить маленькую занятную историю: Геббельс написал книгу о, пользуясь тогдашним языком, «формировании правительства Гитлера» под названием «Из Кайзерхофа в рейхсканцелярию», в ней он якобы изложил подлинные события до 30 января 1933 года. Отца, чья роль из вышеприведенного очевидна, Геббельс, сам в дело не вовлеченный и о деталях не информированный, не упомянул ни единым словом. Это побудило отца во время обеда в Далеме с улыбкой заметить: «Одному я уже успел научиться, занимаясь политикой: фальсификацией истории начинают заниматься не по прошествии столетий, но уже в тот момент, когда она свершается!» Он и не подозревал, до какой степени эти слова будут когда-то верны по отношению к нему самому и его политической деятельности. В те времена, по крайней мере, в то время отец еще мог смеяться над подобными случаями и замешанными в них персонами! Для меня — я точно помню — отцовский вывод явился чем-то вроде небольшого откровения, подкрепившего растущее убеждение: абсолютной исторической правды нет. Это знание здорово помогло мне спокойно разобраться с прошлым и, прежде всего, судить о нем непредубежденно.