Читать «Верни мои крылья!» онлайн - страница 182

Потому что Елена Троянская не появилась из-за кулис в нужный момент. Она так и не вернулась из гримерки. И Ника, почуяв неладное, выскочила в коридор, открыла одну за другой двери и первой забежала туда.

Она увидела не Елену. А трясущуюся Римму в лифчике и трусах, распахнутые створки платяного шкафа, который актриса тщетно пыталась закрыть черенком швабры, и там, на его фанерном дне, – то, что еще недавно было ее платьем для второго действия. Среди зелено-золотого меандра, в сливочных складках изъеденной ткани копошились черные и серые мыши. А рядом поблескивала пятью рубиновыми лучиками звездочка пионерского значка.

Измученная токсикозом, Леля Сафина заглянула через Никино плечо, покосилась на Римму и отошла в сторону.

– Она не сможет… – пробормотала Леля и прислонилась виском к прохладному дверному косяку. – Это конец.

Явление пятнадцатое

Крылья

Ника не видела утро, разгонявшее пасмурные облака, не видела мигания светофоров. Она перебегала перекрестки на красный, под визг тормозов и оглушительный вой клаксонов. Она со всех ног неслась к дому Кирилла.

В голове пульсировал его адрес, вбившийся накрепко много недель назад. Вот для чего он был нужен ей – чтобы мчаться туда сейчас.

Мелькали образы вчерашнего вечера. Беснующаяся и опустошенная Липатова, которая искала виновного, но так и не нашла. Забитая Римма. Сама она, корящая себя за молчание, но так и не выдавшая Кирилла. Ошибка, ужасающая ошибка! Платье Елены Троянской, изъеденное мышами в лохмотья, еще пахло сыром и сливочным маслом, когда Ника собирала его в мусорную коробку. Так просто – и так действенно, Ника содрогалась, видя в шевелении мышей торжествующее лицо Кирилла. Но все это было вчера и не имело никакого значения сегодня.

Ника взлетела на четвертый этаж по лестнице и затрезвонила в дверь, не отнимая пальца от кнопки. Дверь распахнулась. На пороге стоял Кирилл, свежий, чисто выбритый и уже готовый к выходу. Его волосы влажно поблескивали.

– Ника?

Всего два слова отделяли ее от момента истины. Она должна была их произнести.

– Римма повесилась.

И всхлипнула. Она никогда не видела повешенных, только в кино, но могла себе представить, как вздулось и посинело некогда красивое лицо, как торчит над искаженной в гримасе верхней губой родинка, которая уже никого больше не соблазнит. Эти померкшие глаза, черная смородина которых превратилась в затухшие пыльные угольки. Перед глазами стояла мертвая Римма, и Ника уже видела, как будто это происходило наяву, как ее положат в гроб, установленный на сцене театра «На бульваре». Премьера, назначенная на сегодняшний вечер, обернувшаяся приготовлениями к похоронам.