Читать «Верни мои крылья!» онлайн - страница 179

Ника хотела бы отыскать магические слова, чтобы завеса мнимого благополучия соскользнула с притихшего театра и обнажила затаившуюся в нем опасность, но, как назло, не знала ни одного заклинания.

Никто не собирался отступать.

– Ну, как настроение? Боевое? – встречала Липатова своих подопечных назавтра в полдень. Она расточала оживленные взгляды и беглые рассеянные улыбки, оттого что каждую минуту думала о сотне вещей, припоминала, проверяла, уточняла и боялась забыть. Через два часа должна была начаться генеральная репетиция. Костюмы, софиты, декорации – все замерло в предвкушении, и даже занавес, кажется, ходил ходуном от нетерпения – и от пробегающих за ним исполнителей. Ни одной накладки, все на удивление отлажено, толково и спокойно настолько, насколько вообще может быть перед последним прогоном. Никто из труппы не застрял в пробке, никто не проспал, аппаратура работала замечательно, осветительные приборы не перегревались, шнуры не отходили, динамики не шипели. Ника не могла избавиться от ощущения, что присутствует где-нибудь на верфях Саутгемптона в тот самый день, когда на воду спускают «Титаник», самый изумительный, крепкий и непотопляемый корабль своего времени.

Ей хотелось, чтобы смертельный рейс кто-нибудь отменил. Кто-нибудь другой, не она. Как бы ей хотелось ничего не решать, не быть к этому причастной. Не знать, просто – не знать. Все было бы проще. Не знать всегда проще. Она смотрела на суетящихся вокруг актеров, и про каждого из них вспоминала то сокровенное, что знала. Как будто в ее руках оказались вдруг веревки, шпагаты, канаты их жизней, снаружи довольно крепкие, а внутри каждого – кровеносная артерия. И все это спутано в большой моток, с узелками и непривязанными концами. Она знала о каждом из них больше, чем они говорили вслух, как будто все остальные действовали в двух разрозненных мирах, и лишь она умудрилась соединить их вместе. Это знание неподъемным бременем лежало на ней одной.

А Кирилл уже занес меч, чтобы перерубить запутанный ворох узлов. И ему наплевать, что вместе с узлами клинок перережет вены. Кроме собственной мести, его больше ничто не трогает.

Она чувствовала то, до чего Кириллу не было дела: ей самой не выйти невредимой из этой, чужой мести. Когда Мечников доведет задуманное до конца, все будет разрушено. Она сама будет разрушена. Это неправда, когда говорят, что любовь ни от чего не зависит, что она безусловна, беспричинна, беспочвенна и слепа. Любовь нельзя заставить родиться, но можно убить, одним поступком можно – и Ника знала, какой поступок Кирилла убьет внутри ее все живое.

Как только премьера будет похоронена. Она не хотела этого, не планировала – она просто чувствовала, что так будет. Никогда та, другая, настоящая Ника не сможет больше с любовью взглянуть на Кирилла Мечникова, не усомнившегося, не дрогнувшего. Отомстившего. Как он сказал? Метить чуть в сторону, чтобы попасть в яблочко? Тогда она знает, куда попадет эта стрела. Дело не в Римме, не в Липатовой и даже не в судьбе целого театра. Возможно, каждый как-то сможет уцелеть. Кроме нее. Но кому до этого есть дело?