Читать «Верни мои крылья!» онлайн - страница 166

Она постаралась вспомнить, с чего началась мистическая история Римминого помешательства. С легенды про мертвую пионерку? Раньше? Откуда вообще взялась эта легенда?

Ника раскрыла ноутбук и, путаясь в буквах английской и русской раскладки клавиатур, набрала в адресной строке путь к сайту театра. Она бывала здесь только по работе, публикуя официальные объявления вместо Реброва или самой Липатовой, и никогда не заглядывала на форум. Она и так знала, что там нет ничего, кроме отзывов зрителей, весьма субъективных и оттого раздражающих. Однако сейчас это оказалось неважным. Ника открывала страницу за страницей, пока не набрела на февральское обсуждение. Вот они, сообщения о пионерке Нине.

12.02. «Бедная девочка. Она же не знала, что все так получится. А представьте, что бы было, если бы она понимала, что натворила…»

11.02. «Могу понять ее сестру! Из-за этой честной пионерки Нины они обе остались без родителей».

11.02. «Какой ужас. Неужели правда? Или просто одна из баек?»

10.02. «А еще нашел историю, которая произошла во Дворце Культуры, где теперь театр. Дело было в 1938, во времена репрессий, если кто не помнит. Одна девочка по имени Нина…»

Ника боялась поверить ощущениям, потому что не могла доказать логически ни одну из своих догадок. Но теперь было это имя. И она ясно видела трон, серебряную машину для пыток. Геру, верховную богиню, корчащуюся на нем от боли. Клочок сна, рожденное подсознанием видение – можно ли ему доверять? Явь мешалась с навью, плавилась в котле ее головы. Кто плавит металлы в темном жаре небытия? Кузнец – вот кто. Хромой кузнец.

Среди всех знакомых Ники был лишь один, кого можно было бы назвать хромым. Тот, кто ходит вразвалочку, походкой моряка, глотает анальгин после репетиций и растирает больные суставы камфарой. Он ли этот невидимый недоброжелатель?

«Больно уж он хорош, этот наш мальчик-с-секретом…» – зазвучал в Никиной голове голос Лизаветы Александровны Рокотской. «Мы на уроках труда перебирали старые радиолы», – сообщил голос Кирилла. «У меня есть одна коллега, она верит во все гороскопы и приметы в мире, наверное», – засмеялась когда-то сама Ника. Это был ее второй или третий разговор с Кириллом в ночи. Неужели все обман? С самого первого телефонного звонка? Кирилл не ошибался номером, и не было никакого друга, с которым он желал пообщаться. Была только Ника. И зачем-то Кирилл попытался узнать о жизни театра «На бульваре» то, чего не пишут на сайте или в программках, прежде чем устроиться туда служить. А сама Ника всегда являлась только средством достижения цели. Какой – она пока так и не разобралась.

Похоже на то. И все-таки она не могла поверить. Где-то в логические цепочки закрадывались пробелы, ошибки, нестыковки. Она не могла понять, что именно не так, но цельной картины не складывалось. Кирилл появился в театре «На бульваре» не ради Риммы Корсаковой, не ради Ники, не ради сцены. Тем не менее он лучше остальных знал, как неуравновешенна Римма, как верит она в любую мистику. Ему ничего не стоило подменить за кулисой искусственный цветок на живую гвоздику, настроить радио на передачу добытой заранее «Пионерской зорьки», снять дубликат ключей от гримерки, чтобы запереть актрису на ночь, подбросить в фойе пионерский галстук, предполагая, что девушку, любящую все яркое, привлечет лоскут кумачовой ткани. Улики косвенны? По-хорошему не тянет даже на них. Но больше у Ники ничего нет, одни предчувствия. И сны…