Читать «Полное собрание сочинений. Том 14. Таежный тупик» онлайн - страница 130
Василий Михайлович Песков
Валерий Головин: «Научился лучше понимать людей. И, несмотря ни на что, верить в человека, в свои собственные силы… Трудности пережиты большие. Но в Антарктиду, если меня пошлют, снова поеду. И попрошусь на «Восток».
…И вот Одесса. На пристани много людей с цветами. Играет оркестр. Много людей на палубах теплохода. И вдруг между берегом и медленно, боком, пристающим к нему кораблем, сквозь шум винтов и звуки оркестра, как искра — ликующий детский крик: «Папа!!!». И сразу же множество голосов с двух сторон: «Коля!.. Люба!.. Нина, Нина!.. Борис!.. Папа!!!». Объятия. Слезы.
Женские руки нежно гладят мужскую рыжую бороду: «Толя, милый, вернулся…». Это прилетевшая из Ленинграда с двумя ребятишками жена повара Анатолия Калмыкова не может сдержать своих чувств.
«Как с фронта…» — говорит стоящая рядом со мной старушка, вытирая платком бегущие слезы. И верно. Как с фронта.
Митинг. Прилетевший из Москвы старый полярник Е. И. Толстиков приветствует прибывших из Антарктиды. Все. Дома. Слегка растерянные и счастливые зимовщики принимают цветы из рук окруживших их ребятишек.
В Одессе сегодня плюс 14, а на «Востоке», как сообщили со станции по моей просьбе, было минус 69.
Фото автора. Одесса.
Канарейка
Моря соленые не от того, что в них когда-то плавала селедка. А Канарские острова называют так не потому, что это родина канареек.
В переводе с латинского Канарские — значит собачьи острова. Так их назвали первооткрыватели, пораженные обилием и величиною обитавших тут псов.
Не случайно, однако, представление о Канарах для многих связано с канарейкой.
Благословенные певчие птицы начало свое ведут отсюда, с Канар, встречаясь, впрочем, также и на островах Азорских.
Ступая недавно на один из Канарских островов (их тринадцать, семь населенных и шесть — безлюдных), я ожидал увидеть диких аборигенов, от которых пошло великое разнообразие ныне существующих канареек. Увы, собак я увидел, правда, обыкновенных, ленивых, изнывающих от жары, спящих под ногами у проходивших людей.
Увидел воробьев, до предела нахальных, хватающих пищу с тарелок на уличных столиках.
Видел голубей, чаек. С канарейками не повезло. Ни одной! Целый день мы колесили с другом по острову, я держал фотокамеру наготове. Нет! Не догадался спросить: почему же нет? Возможно, природа Канар изменилась, и острова перестали быть раем для птиц и людей, о котором пишут историки и древние моряки. Тринадцать вулканических островов изнывают от жажды. Воду тут ищут, как золото или нефть, прорубают в горах километровые штольни, чтобы выудить в недрах земли тощий ключик воды.
С водой обращаются, как с драгоценностью. Где она есть — там очажок жизни и зелени: пальмы, бананы, лимоны, плантации помидоров. Но эту зелень видишь лишь редкими островками. И она вся нуждается в постоянном поливе. Самостоятельно борются с сушью лишь кактусы, уродливые и величественные спутники многих пустынь.