Читать «НИГ разгадывает тайны. Хроника ежедневного риска» онлайн - страница 81

— И долго они еще держались? — поинтересовался Александров.

— Восьмого февраля отвергли ультиматум, а через девять дней, семнадцатого, были уже полностью разгромлены. Удалось даже найти труп самого Штеммермана: видно, его и весь его штаб накрыло артналетом. Что он, мерзавец, только не делал! И расстреливал намеревавшихся сдаться, и спаивал тех, кого посылал на смерть, в бессмысленные контратаки, и подписку «о стойкости» с солдат брал, и награды им обещал, и обманывал уверениями в непременном спасении благодаря какому-то чуду, о котором все твердили Гитлер и Геббельс…

— Ну, и предпринял что-нибудь фюрер? — спросил Попов.

— А как же! Окруженную группировку пытались спасти — шутка ли, сколько там войск, сколько техники собралось? Поэтому танковые и пехотные дивизии бросались на прорыв нашего кольца окружения. Даже эсэсовские части пошли в ход! Эти их разрекламированные «Викинг» и «Валония». Да не тут-то было…

Удалось путешественникам устроиться в поезд. Ехали там почти одни военные: кто, подобно подполковнику, возвращался после ранений, кто — к месту нового назначения. Попадались и отпускники, побывавшие дома. А рядом с Александровым и Поповым оказался поджарый усатый капитан с кавалерийскими эмблемами на погонах.

— Семиров, — отрывисто представился он.

— Тоже из госпиталя сбежали раньше времени, чтобы догнать своих? — полюбопытствовал Александров.

— Почему — раньше времени? — удивленным тоном отозвался капитан. — Я вылечился, как положено. Нам, конникам, надо быть в отличной форме! Своих я в Корсунь-Шевченковском найду, я уже все узнал. А еще узнал, что там и другие кавалерийские части должны быть. Расспрошу: может, кто-нибудь слыхал про моего брата.

— Брат что — тоже кавалерист? — поинтересовался Попов.

— Да, он кадровый командир, службу начал еще до войны. Он старше меня, воюет с первого дня. И мы с ним как-то потеряли друг друга…

— Ну, на войне это немудрено, — заметил Александров. — Такие события, такие перемещения войск…

— Это конечно! Но все-таки мечтаю отыскать брата. В наших татарских семьях родственная связь очень крепкая. Когда я выписывался из госпиталя, получил письмо из дому. Отец с матерью и вся родня наказывали обязательно его найти.

Долго ехать не пришлось: за один перегон до Корсунь-Шевченковского железнодорожное полотно опять оказалось разрушенным. И пришлось снова прибегать к «первобытному» способу. Только теперь пешеходов стало уже трое…

Дождь хлестал отвесными длинными очередями. Вдоль дороги, по дернине обочин, струились мутные ручьи, а низкие цвета вороненого металла тучи волокли с собой новую непогоду. Но все-таки, как ни поливал их дождь, они подолгу останавливались при виде бесконечных картин огромного отгремевшего сражения.

Поля, опушки лесов, села, сожженные и разрушенные до такой степени, что не осталось даже остовов печей, — все было забито, завалено вражескими трупами, сгоревшими машинами и повозками, останками некогда грозной боевой техники, которую, казалось, разломал и разбросал некий богатырь-великан.