Читать «Призрачный роман» онлайн - страница 2

Наталья Валенидовна Колесова

Имеются у нас и парочки. Все как у людей. Влюбляются, ссорятся, интригуют, мирятся; уходят, чтобы никогда не возвращаться. Отсидеться в уголке сторонним хладнокровно-благожелательным наблюдателем удается не всегда, меня то и дело втягивают в мелкие и крупные любовные разборки; рассказывают о переживаниях, о том, что «она вот так сказала», а «он вот так вот взглянул». Этим я тоже завидую — их бурным, пусть и наигранным страстям, которые мне недоступны.

Нет, вранье! Все-таки наличествует в нашей компании персона, вызывающая во мне такие же сильные чувства, хотя и со знаком минус. Все тот же господин Чжой. Ядовитый, вздорный и придирчивый… субъект.

Именно он объяснил, что со мной произошло. Научил тому, что умеет сам. И у меня, в отличие от тех, кто пришел (ушел?) раньше, получилось освоить все (ладно, почти все) гораздо быстрее… да вообще просто получилось. Но сколько же при этом пришлось вынести! Господин Чжой не из тех, кто сдерживает свои… порывы. Я потихоньку перенимаю даже его манеру речи, иначе бы выразилась куда короче и современнее: да он просто псих ненормальный, настоящий фрик!

Господин Чжой периодически пропадает куда-то на некоторое время, а возвращается как с цепи сорвавшимся: рычит и кусает всех, кто не успевает увернуться, слиться с обстановкой или вообще предупредительно растаять. Сегодня ничего из этого списка не успела сделать я.

И потому сейчас стояла перед ним, философски ожидая, когда от меня полетят клочки по закоулочкам. Рассматривала мрачную восточную физиономию господина Чжоя. Старик сидел, сложив на набалдашнике трости руки в неизменных элегантных перчатках. Смотрел в пол. Вокруг — обстановка классического английского кабинета: застекленные книжные шкафы, массивный стол, деревянные панели, темно-вишневая кожа кресел. Умеет же Чжой окружать себя стильными вещами! Все, что создавала и собирала я сама — вернее, пыталась, — только жалкое и бледное подражательство, к тому же могущее в любой момент исчезнуть.

В распахнутых узких окнах виднелась розово-взбитая пена цветущей вишни. Я с сомнением поглядела на хозяина. Кажется, он все-таки кореец, хотя не в состоянии я отличить корейца от японца, а японца от китайца. А все мои вопросы о прошлом господин Чжой категорически игнорирует. Может, предложить ему провести сегодня мирный и торжественный «День любования цветением сакуры»? А там, глядишь, он и успокоится…

— Присядь, — неожиданно произнес господин Чжой.

— Зачем? — Я даже слегка протупила от удивления. — Вы же понимаете, для нас это пустая формальность — сидеть, стоять, лежать…

— Сядь!

Не повиноваться его голосу просто невозможно. Хотя я периодически пытаюсь. Я обнаружила за спиной массивное кресло — в таком следует сворачиваться клубком и мечтательно переводить глаза со страниц увлекательной книги на цветущую за окном вишню. А не пытаться выдержать пронзительный взгляд главы нашей призрачной компании. Я села и приняла позу строгого достоинства, а не провинившейся школьницы. Ну очень на это надеюсь.