Читать «Генерал террора» онлайн - страница 23

Вокруг меня засуетились городовой, околоток и сыщик противный... «Смотрите, нет ли револьвера, ах, слава богу, и как это меня не убило, ведь мы были тут же», — проговорил, дрожа, этот охранник. Я пожалел, что не могу пустить пулю в этого доблестного труса. «Чего вы держите, не убегу, я своё дело сделал», — сказал я... (Я понял тут, что оглушён.) «Давайте извозчика, давайте карету». Мы поехали через Кремль на извозчике, и я задумал кричать: «Долой проклятого царя, да здравствует свобода, долой проклятое правительство, да здравствует партия социалистов-революционеров!» Меня привезли в городской участок... Я вошёл твёрдыми шагами. Было страшно противно среди этих жалких трусишек... И я был дерзок, издевался над ними. Меня перевезли в Якиманскую часть, в арестный дом. Я заснул крепким сном...»

Статья в «Революционной России», появившаяся со слов очевидца два дня спустя, могла немногое добавить:

«Взрыв бомбы произошёл приблизительно в 2 часа 45 минут. Он был слышен в отдалённых частях Москвы. Особенно сильный переполох произошёл в здании суда. Заседания шли во многих местах, канцелярии все работали, когда произошёл взрыв. Многие подумали, что это землетрясение, другие, что рушится старое здание суда. Все окна по фасаду были выбиты, судьи, канцеляристы попадали со своих мест. Когда через десять минут пришли в себя и догадались, в чём дело, то многие бросились из здания суда к месту взрыва. На месте казни лежала бесформенная куча вышиной вершков в десять, состоявшая из мелких частей кареты, одежды и изуродованного тела... Публика, человек тридцать, сбежавшихся первыми, осматривала следы разрушения; некоторые пробовали высвободить из-под обломков труп. Зрелище было подавляющее. Головы не оказалось; из других частей можно было разобрать только руку и часть ноги. В это время выскочила Елизавета Фёдоровна в ротонде, но без шляпы и бросилась к бесформенной куче. Все стояли в шапках. Княгиня это заметила. Она бросалась от одного к другому и кричала: «Как вам не стыдно, что вы здесь смотрите, уходите отсюда!» Лакей обратился к публике с просьбой снять шапки, но ничто на толпу не действовало, никто шапки не снимал...»

* * *

   — Вот видите? — говорил Савинков на даче в Сокольниках Доре и дрожавшему от восторга гимназисту. — Народ не снял шапок... хотя снимал шапки даже перед казнью Пугачёва. Не правда ли, знаменательно: бедного Ваню из Якиманки перевезли в Пугачёвскую башню!

   — Да, бедный... — не менее гимназиста, только уже от запоздалого страха, дрожала и Дора, ни разу не дрогнувшая при работе с динамитом. — Это я убила Ваню.

   — Я убил Янека. Поэта! Я послал его на смерть.

   — Пошлите и меня! Меня! — заходился от восторга гимназист.

   — Всему своё время, — остужающим взглядом остановил Савинков пыл гимназиста. — Пока надо выводить группу из Москвы. Я дам тебе адреса и пароли остальных участников. Прикажи... от моего имени!.. всем срочно разбегаться по разным городам и собраться... через десять дней, да, через десять... в Финляндии. Они знают где. Сделаешь?