Читать «Большая война России: Социальный порядок, публичная коммуникация и насилие на рубеже царской и советской эпох» онлайн - страница 124

20

Ахуном в Российской империи называли муллу, в подчинении у которого находились другие муллы.

21

Кроме того, российская армия еще до Первой мировой пользовалась не слишком хорошей репутацией у татарской прессы: Adam V. Rußlandmuslime in Istanbul am Vorabend des Ersten Weltkrieges. Die Berichterstattung osmanischer Periodika über Rußland und Zentralasien. Frankfurt a.M., 2002. S. 258 et passim.

22

Абсолютно сходные доводы выдвигал в ходе дебатов по военному вопросу в 1908–1909 годах думский депутат от мусульманской фракции X. Хас-Мамедов. Запрет мусульманам Кавказа и Средней Азии проходить всеобщую воинскую службу означал для него дискриминацию этих групп населения. В конце концов, не случайно именно те исламские регионы, которые не имели права делегировать своих представителей в Думу, освобождались и от призыва. Связь между политическими правами и воинской обязанностью представлялась Хас-Мамедову очевидной. Впрочем, реакция населения Средней Азии на изданный летом 1916 года царский приказ о призыве местных мусульман на этапную службу в российскую армию доказывает, что воззрения элит не совпадали с жизненными установками тех, чьи интересы первые, по их собственным словам, представляли. О выступлении Хас-Мамедова в прениях по военному вопросу см.: Государственная Дума. Стенографические отчеты. 3 созыв. Сессия 1, Заседание 53 (24.4.1908). С. 58 и сл.

23

РГИА. Ф. 821. Оп. 10. Д. 598. Л. 232. Автор этой статьи, татарский публицист и писатель Гаяз Исхаков, осудил не только безразличие Российского государства к жертвам, понесенным солдатами-мусульманами, но и сходную позицию всего европейского мира. Никто в Европе не оценил по достоинству вклад мусульман в ход военных действий. Ни солдаты-мусульмане из Индии, ни солдаты из Алжира, которые рисковали своей жизнью, неся службу в британской и французской армиях, не дождались от своих правительств политических уступок. На недооценку правительством жертв, понесенных солдатами исламского вероисповедания, в противоположность павшим христианам, еще в феврале 1915 года сетовала татарская газета «Вакыт»: Новое начинание петроградских мусульманских обществ // Православный собеседник. 1915. № 11–12. С. 852–856 (статью перевели на русский язык и опубликовали востоковеды из Казанской духовной академии).

24

Во Франции медицина прибегает к хирургическому вмешательству интенсивнее, чем в мирное время: Delaporte S. Les medecins dans la Grande Guerre, 1914–1918. Paris, 2003. P. 39–47.

25

Нижняя отметка подсчетов предложена эмигрантом Н.Н. Головиным, для которого, очевидно, важнее количество смертей на поле сражения: он дает округленное число и отказывается экстраполировать данные Петроградского комитета Союза городов, которые он тем не менее использует (Головин Н.Н. Военные усилия России в мировой войне. М., 2001. С. 155–156). Высший (возможно, слишком) предел подсчетов предложен народным комиссаром здравоохранения Н.А. Семашко: Семашко Н. Мировая война и народное здоровье // Бюллетень Всерокомпома. 1924. 1 авг. № 7. С. 18. Вероятно, по случаю годовщины, в момент возвращения СССР на арену международных отношений, важно было продемонстрировать весь размах участия России в мировом конфликте — яблоко раздора с прежними союзниками и «белыми эмигрантами».