Читать «Басурманка» онлайн - страница 79

Во все редеющем сумраке невдалеке от них среди деревьев проступили очертания церкви. Разговаривая, девушки не заметили, как прошли расстояние, отделявшее их от дома.

– Заперто! – надавив ручку двери, разочарованно проговорила Женя. – Разве церковь когда-нибудь запирают? Зачем?

– А то как же! А вдруг лиходей какой заберется да осквернит храм Божий али, греха не страшася, еще и возьмет что? Разные люди-то тоже нынче развелись. А и невдомек-то мне за ключом сбегать. Сна-то вашего уж больно заслушалась. Да я мигом до Ивана-сторожа добегу; вы маленечко тут погодите.

– Нет, нет, Малаша, не ходи, не надо! Будут знать, я не хочу. Я здесь на паперти помолюсь.

Женина тревога совсем улеглась, горячая потребность молитвы остыла, но ей не хочется быть неблагодарной перед Богом. Девочка приподнимает подол платья, спускает чулки и голыми коленями становится на холодные ступени паперти.

Мороз изрядно пощипывает, ветерок продувает через наскоро накинутое платье, но девочка добросовестно кладет и кладет земные поклоны.

– Ну, теперь бегом домой, – наконец говорит она. – У-у-ух, как холодно!

Руки ее покраснели; она торопливо натягивает чулки на посиневшие колени.

– Скоренько бежим!

За поворотом церковной ограды девушки чуть не наткнулись на какую-то темную, бесформенную массу, копошившуюся почти у их ног, на самом краю дороги. Испуганные, они в первую минуту отскочили, затем с любопытством стали вглядываться в движущееся, несомненно живое существо…

Было уже настолько светло, что они различили две обмотанные тряпьем человеческие фигуры. Одна, более удаленная от дороги, была безжизненно распростерта на земле; ближайшая, видимо, с трудом доползшая до этого места, делала неимоверные усилия, чтобы приподняться, но сейчас же падала снова.

– Боже, какие несчастные! – разглядев происходящее, промолвила Женя. – Это, верно, нищие! В каком они тряпье! Они или замерзают, или умирают с голоду. Посмотри, Малаша, тот, другой, не двигается даже… Надо что-нибудь сделать… Так нельзя… Надо помочь… поднять… – суетилась сердобольная девочка.

– Во имя Божие, спасите! Он умирает от голода… Мы четвертый день ничего не ели, – совсем слабым голосом на чистом французском языке заговорил ближайший к ним человек. – Что-нибудь ему, умоляю вас, он так слаб, так болен, – указывая головой на товарища, продолжал француз.

– Фра-анцузы! – отскочив, как ошпаренная, воскликнула Малашка.

– Стыдись! – прикрикнула на нее Женя. – Человек умирает, а она… Да, да, сейчас, сию минуту, мы достанем вам чего-нибудь… мы принесем… – волнуясь, по-французски успокаивала Женя несчастного. – Вы подождите, мы сейчас сходим домой и принесем вам всего-всего.

– Бежим, Малаша, скорей! Господи, какой ужас: зимой умирать с голоду на улице! Да что ж ты копаешься, скорей!..

Женя вся горела. Даже отдаленно не мелькнула у нее мысль, что это ненавистные «басурмане», что они враги, что они убивали наших. Жалость сжимала сердце девочки при виде ужаса их положения, для нее это были несчастные страждущие, и только.

Первый испуг перед страшным словом «французы» мигом слетел с Малаши; в ней тоже проснулось ее доб рое сердце.