Читать «Гибель вермахта» онлайн - страница 12

Такой победы немцы еще не одерживали — находясь на грани поражения, они в течение нескольких дней достигли громадного успеха. В ушах немецких солдат звучали победные реляции — Керчь и Харьков, две битвы на окружение и две победы. Немецкая армия на Востоке опять доказала свое безусловное превосходство над противником. Теперь вермахт стремился отбить у Красной армии Ростов-на-Дону. Моральный дух вермахта был очень высок, чему способствовали его успехи, хорошая погода и поступление в войска новых видов вооружений. Ужасы прошлой зимы на время забылись. «Мы все страдали от раздвоения личности, — вспоминал граф Клеменс фон Кагенек, лейтенант 3-й танковой дивизии, вскоре получивший Рыцарский крест с Дубовыми листьями. — Мы стремительно и даже радостно двигались вперед, но в то же время знали, что зимой враг вновь перейдет в контрнаступление». Немцы почти забыли, что Россия с ее необъятными просторами, суровым климатом и плохими дорогами способна перемолоть всю их современную технику и заставить маневренную армию вернуться к тактике времен Первой мировой войны. В письме домой генерал Штрекер описывал русские просторы как «океан, способный поглотить любого, кто осмелится в него войти».

В майских событиях под Харьковом в еще большей степени, чем в операциях 1941 г., проявились некомпетентность Сталина, рабская покорность командования Юго-западным фронтом и безволие начальника Генштаба А.М. Василевского. При несомненном оперативном таланте, он смертельно боялся противоречить Сталину. В целом созданная в СССР в начале войны Ставка Верховного Главнокомандования и ее промежуточные органы в виде главных командований направлений почти на всем протяжении первого периода войны действовали крайне некомпетентно. Боязнь инициативы и ответственности довлела над советскими командирами всех звеньев, а высокие морально-политические качества и личная храбрость не могли заменить оперативного мастерства и способности быстро принимать правильные решения. Естественно, что при таких условиях процветало очковтирательство: свои потери советские командиры всех рангов принижали, немецкие преувеличивали; высшие штабы не обладали объективной информацией и ставили перед войсками невыполнимые задачи.

Жуков четко определил положение военной власти в СССР в годы войны: «Ставка — это Сталин, ГКО — это Сталин, Политбюро — это Сталин». Члены Ставки никогда не собирались, с членами Ставки Сталин не считался. Ставка была фикцией коллегиального руководства. Так, Василевский, находясь на посту начальника Генштаба, не был членом Ставки.