Читать «Невеста зверя (сборник)» онлайн - страница 176

Внезапный поворот разговора застиг меня врасплох.

– У нее и правда аллергия, солнышко, – автоматически ответил я и сразу пожалел об этом. Дети просто невероятно проницательны. Селеста поняла, что я лгу, точно так же, как подозревала, что лжет ее мама.

Помолчав, она сказала:

– Когда я была маленькая, ты мне как-то рассказывал, что вы с мамой жили в доме с каким-то таинственным котом. Он был как Макавити в мюзикле.

Мюзик-холльный негодяй Макавити казался мне слишком шумным, чтобы быть окутанным тайной. А тот кот, которого припомнила Селеста, был очень тихий и вполне реальный.

– Тогда тебя еще и в проекте не было, – проговорил я, спускаясь вместе со зрителями вниз по ступеням метро.

Беспокоило меня то, что я совершенно не помнил, чтобы когда-нибудь рассказывал ей об этом коте или о доме Энис на Десятой Восточной улице. Это была вписка, на которой мы познакомились с ее матерью, Джоан Матой, в те легендарные времена, в конце шестидесятых.

– А как звали того кота? – спросила Селеста.

Мы уже ждали поезд в Хобокен на Тридцать третьей улице, в толпе пассажиров. Я стал рассказывать, и лицо моей маленькой слушательницы засияло так же, как только что на мюзикле.

– Кота звали Трапезунд. Был в древности такой город, очень далеко, на Черном море. Его хозяйка Энис была историком и готовилась к защите докторской диссертации, а еще она стала хиппи и решила устроить у себя дома вписку.

– Значит, вы с мамой были хиппи! – со смехом воскликнула Селеста.

– Я-то точно был. А маму сама спроси.

В те далекие времена мое положение в городе было довольно шатким. Глупая любовная ссора, из тех, которые часто случаются в двадцать один год, выгнала меня с насиженного места, и я оказался в гостях у Энис. Но в эти подробности я вдаваться не стал.

– А какой был Трапезунд на вид?

– Большой рыжий кот, очень умный. – Я не сказал девочке, что жители этого района и этой квартиры достигли редкой степени расширения сознания и изменения восприятия. Наверное, их благотворное влияние распространилось и на Трапезунда.

– У этого кота всегда был любимчик. Когда я только что поселился в этом доме, он ночами спал на груди у очень тихого парня с Юга, который ночевал на диване в гостиной. Энис шутила, что кот его усыновил. Каждый раз, когда в квартиру приходил новенький, кот уходил с дивана, садился и смотрел на него. А тот тихий парень раздевался догола, опускался перед новичком на колени и целовал ему или ей ноги.

– Он целовал тебе ноги? – недоверчиво улыбнулась Селеста.

– Мне было жутко неловко. Но некоторым другим, как я заметил, это нравилось. Они как будто думали: «Ну вот, наконец справедливость восторжествовала, и мне целуют ноги». А еще я увидел, что во взгляде Трапезунда появлялась какая-то гордость, как у хозяина собаки, которая по команде показала трюк. Возможно, родные этого парня узнали, что с ним творится, – в один прекрасный день в квартиру явились его родители и забрали его домой.

– И что сделал Трапезунд?

– Он привязался к другой жиличке – мечтательной девушке, которая училась на танцовщицу. Он спал у нее на кровати, в алькове рядом с кухней. Мы прозвали ее Цветочницей, потому что она приносила домой то розу – из тех, которые продают цыганки в барах, – то букетик ландышей, то горшок с геранью.