Читать «Семейные трагедии Романовых. Трудный выбор» онлайн - страница 106

Я велела его вскрыть, но вполне удостоверено, что не нашли ни малейшего следа отравы; он имел совершенно здоровый желудок, но умер он от воспаления в кишках и апоплексического удара. Его сердце было необычайно мало и совершенно сморщено».

Анатомическое исследование тела Петра Федоровича показало, что его никто не травил, чего так опасалась Екатерина. Она обращает особое внимание на то, что сердце бывшего императора оказалось слишком маленьким, что могло свидетельствовать о какой-то давней сердечной болезни. Кроме того, ее 34-летний супруг страдал геморроем. Все эти болезни могли обостриться от пережитого им стресса, усугубленного безудержным пьянством. Возможно, Алексей Орлов и не кривил душой, когда утверждал, что Петр умер случайно, от внезапного сердечного приступа и спазма сосудов, которые настигли его в момент пьяной драки с князем Вильегорским. Вероятно, такое объяснение устроило многих, и в первую очередь Екатерину. За гибель бывшего императора никто не был наказан. И только уже после смерти самой Екатерины II ее сын Павел вновь будет подозревать в убийстве отца мать и братьев Орловых.

Тихо, без особых почестей бывшего императора похоронили в Александро-Невской лавре. Только через 30 лет император Павел I перенес прах отца в официальный царский некрополь в Петропавловском соборе Петропавловской крепости.

Наиболее емкий, хоть и утрированный, образ бесславно погибшего государя, по иронии судьбы носившего имя своего великого предка, запечатлела одна из его главных недоброжелательниц княгиня Е. Р. Дашкова:

«Обычно император приходил в придворную церковь только к концу службы, он гримасничал, паясничал и передразнивал пожилых дам, которым сам приказал делать реверансы по французской моде, а не кланяться, как было принято у нас прежде. Несчастные престарелые дамы, приседая в реверансе, с трудом удерживались на ногах…

Являться утром на вахт-парад главным капралом, хорошо пообедать, выпить доброго бургундского, провести вечер со своими шутами и несколькими женщинами, исполнять приказания прусского короля – вот что составляло счастье Петра III. <…>

Он не был злым, но его ограниченность, недостаток воспитания, интересы, и природные склонности свидетельствуют о том., что из него вышел бы хороший прусский капрал, но никак не государь великой империи».

А обожаемый Петром Федоровичем прусский король Фридрих II, беседуя о событиях 1762 года с французским послом в России графом Сегюром, пренебрежительно высказался о своем умершем союзнике: «Отсутствие мужества в Петре III, несмотря на советы храброго Миниха, погубило его: он позволил свергнуть себя с престола, как ребенок, которого отправляют спать».