Читать «Жаклин Врана» онлайн - страница 7

– Это должно быть по настоящему сильным для тебя ударом, ведь по сравнению с другими связями эта продлилась довольно долго. Пять месяцев для тебя действительно большой срок, если учитывать, что четыре предыдущих больше месяца не сохранялись.

– Мы говорим не о замороженных стейках, Жак! Я видела его своим супругом, отцом моих детей.

Ее слова прерывал стук клюва о балконное стекло. Жаклин положила трубку, чтобы приоткрыть окно, а когда вернулась, поняла, что существенных изменений не произошло.

– … с этой шлюхой! Прямо в моей кровати. А он казался мне таким порядочным. Я думала, он меня уважает. Ведь он почти на руках меня носил.

Жаклин поставила телефон на громкую связь и отправилась на кухню за новой порцией кофе. Гнев Софи прорывался сквозь бурление воды отрывками.

– Это ведь… меня первый… я его даже… он мне совсем не нра… он убедил меня… я пове… он обещал, что… ведь в нем ничего… он мало зара… не красавец… и не такой уж умный… все, что он мне обе… это уважение и преданность… мне больше … и этого теперь … как только я в него…

На последней фразе Жаклин взяла трубку, положила на плечо и зажала ухом.

– Ты ничего не хочешь добавить? – срывался голос девушки. – Утешить меня, например? У меня сердце разбито, и ты единственный родной мне человек. Теперь единственный.

– Как же мать?

– Не мать, а мамочка, – строго исправила сестру Софи. – Она в тысячах от нас километрах. Территориально ты ближе.

– Но если я не ошибаюсь, на телефонные разговоры пространственные ограничения особо не влияют.

– Конечно, ошибаешься! Мне бы хотелось, чтобы ты была рядом. То есть я и так тебя чувствую, но если ты положишь руку мне на плечо, это по-настоящему меня обяжет. Или хотя бы сделаешь вид, что тебе не все равно. Ведь тебе все равно? И не притворяйся, что…

Жаклин размешивала кофе пластмассовой ложкой. Она не умела притворяться, и сестра прекрасно это знала. Заиграла более привычная ее слуху музыка – монофония мобильного.

– Мне нужно идти, – прервала поток сестры она. – Если есть что-нибудь информативное, можешь позвонить через три минуты. Разговор с коллегами в среднем длиться именно столько. Так что?

– Что? – было слышно, как хмурится Софи.

– Уже, – бросила взгляд на часы она, – восемь с половиной минуты я слышу одну новость в разных вариациях. Если есть что-то…

– Жак, меня предали! Я не смогу справиться одна! Что если я покончу с собой? Что если через день тебе придется рассматривать мое дело? Вынимать мое тело из петли?

– Судя по тону это крупное преувеличение. К тому же люди склонные к суициду в действительности о планах сообщают лишь в пяти процентах. Не думаю, что ты в них входишь.

Софи замолчала, и Жаклин поспешила вернуть трубку рычагу, прежде чем та опомнится.

На экране мобильного высвечивалось имя старшего следователя Уве Ингмана. О расследовании он узнавал первым после секретаря отдела, а уже затем сообщал девушке. В свою очередь она созывала команду, чтобы отправится на место преступления немедленно. Ей доверяли не только по причине профессионализма и даже какого-то педантичного перфекционизма, но потому что кроме работы у нее ничего не было. Она не пыталась придумать отговорки связанные со здоровьем члена семьи либо торжества у родственников. Она не отмечала праздников, а поэтому могла появиться на месте преступления даже в Рождество. Ей некого было оставлять, и она могла отправиться в любой уголок Европы. Более того у нее были минимальные потребности, минимальные требования. Она довольствовалась любыми условиями, предложенными страной – заказчиком. Своя полиция есть в каждом государстве, но не в каждой находились те, кто умел работать круглосуточно, без пищи и сна. Она не числилась полицейским, потому что не имела образования. В конторе ей присудили звание старшего детектива, но неформально, и никакая бумага этого не подтверждала. Ее могли уволить в любую минуту.