Читать «Листопад» онлайн - страница 8

Легким, как воздух, как огонь, что не имеет веса, но всегда способен поджечь, взорвать, обозначить путь, изменить настоящее!.. когда воевал, когда выздоравливал, когда учился быть свободным у тех, кто действительно свободен… А потом эта легкая мощь потяжелела, он стал чаще ошибаться, спотыкаться, привязываться, напрасно менял города – три страны сменил! – и знаменитый врач, обследовавший его уже после выхода «Моих путешествий», долго ворчал: " Меньше надо дергаться, господин писатель, меньше!» И говорил, что волноваться по пустякам не стоит. А замечать всякие мелочи – и того хуже. Духи и мелкий народец могут и не помочь. Надо жить для себя. И тогда сердце будет – как у двадцатилетнего.

Хорошо, послушно сказал Лес. Черт с ним, с сердцем. И уехал туда, где можно было не бояться быть исследованным и вылеченным. Домой. Туда, где можно было протянуть руку в гущу ветвей и попросить дриаду – «вылечи меня»!

Там никто не знал, что с ним было на самом деле. Но знали другое – и приставили к нему человека, и запретили уезжать, и читали его письма, и назначили жалованье. Уйти тихим путем не удалось. Сердцу это было не на пользу.

Теперь он обычно читал перед сном только то, что не даёт задуматься и бродить до рассвета по комнате. Не любил. Но в этот вечер что-то в нем надломилось, и он так и уснул за столом, положив голову на раскрытые страницы, которые не гасли, пока не настало утро и сонное заклятье не прервалось.

Если не знаешь, что с тобой, читай детские книги… Лучшее в мире утешение.

Клён старался поменьше шуметь – не случилось бы чего.

Клёны

слышат

всё.

Трава между осколками

Посиделки лучший друг умел устраивать классные.

Заботливый.

День рождения так день рождения, чей – неважно. Атмосфера была удивительно мирной. Для Леса, который вообще терпеть не мог праздники, это было вообще как бальзам на душу – толстый предусмотрел всё, даже количество не более восьми человек и ведро самых настоящих, извините, пожалуйста, плюшек, а Леса мало кто замечал. Смешно и очень стильно. И когда пробило двенадцать ночи, как-то само собой обнаружилось, что накачаться успели только двое – незнакомый толстяк и господин попечитель школы, сволочь такая. И накачивались не только многоградусным, а ещё чем-то вкусным, домашним, так что тяжелого утра никому ждать не приходилось.

Хозяина дома постоянно, но неспешно носило кругами по саду – то возникнуть посреди чужого разговора (рабочий навык, простите), то попросить кого-то поправить костер, то сбрызнуть на мангале мясо, чтоб не пригорело. Его бы в девицу на выданье переделать, – рассеянно подумал Лес, улыбаясь над своим стаканом. Цены бы такой хозяйке не было.

Было тихо и обыкновенно. Не раздражал даже постоянный перебрех собак. Костер потрескивал, пахло дымком и вкусным ужином. Кроме того, можно было прислониться к стволу старой яблони и всласть помолчать – именно помолчать. Послушать, пока на тебя никто не смотрит.