Читать «Молодой человек» онлайн - страница 100

— Кем выдан?

— Там написано, — сказал я.

— Я знаю, что написано, а ты мне отвечай.

«Друг детей» смотрел на меня как на обреченного. Я ответил на вопрос.

— А когда выдано?

Я и на это ответил.

— Молодец! — сказал военный неожиданно и, глядя на меня горячими, лихорадочными глазами, протянул руку. — Караев.

Я почувствовал твердую, жесткую крестьянскую ладонь.

— А что это за книга? — спросил я.

— Коран, — сказал он, — коран Кадыр-бека.

Оказалось, это была долговая книга знаменитого в тех местах богатея Кадыр-бека. Тут были долговые записи последних лет и еще дореволюционные, и даже, кажется, прошлого века, переданные старому Кадыр-беку, отцу нынешнего Кадыр-бека, дедами и прадедами бедняков и батраков этого села.

— Ярмамед Наджаф-кули, — вызвал Караев.

Из толпы выдвинулся щуплый старичок в конусообразной шапке с пастушьим посохом, глядя на которого трудно было поверить, что у него такое длинное имя.

— Ярмамед, а ты должен двадцать рублей, — сказал Караев, глядя в книгу.

— Лучше гляди! — закричал пастух. — Брал десять рублей.

— Смотри, Ярмамед, тут написано двадцать, — спокойно сказал Караев.

Ярмамед тупо, с несчастным лицом разглядывал страницу.

— Очки, дай ему очки, — засмеялись в толпе.

— Я брал десять, я брал десять, — чуть не плача, твердил Ярмамед.

— Ай, Ярмамед, как брать — так двадцать, а как отдавать — так десять, — сказали из толпы.

Караев с улыбкой разглядывал развеселившуюся толпу, как бы присоединяясь к ее мнению по поводу пастуха Ярмамеда. Но вдруг он стал серьезным.

— Ярмамед, а скажи, когда ты брал десять рублей?

— В прошлом году, вот сгореть моей шапке, в прошлом году вот в это самое время, когда поспевали абрикосы. И отдал их жене. Это она меня заставила: «Иди возьми десять рублей, иди возьми десять рублей».

— А ты хотел, чтобы за год они не выросли? — ехидно спросил Караев. — Долг как абрикосовая косточка: посадил в землю маленькую косточку, а выросло большое дерево, только на нем не сладкие абрикосы, а горькие проценты.

В толпе рассмеялись, а Ярмамед, ничего не понимая, все твердил:

— Я брал десять рублей, не сойти моему чувяку с места, я брал десять рублей. И отдал их жене. Это она меня послала, Сария! — зло закричал он вдруг в пространство. — Сария!

— Ну, что будем делать с Ярмамедом? — спросил Караев.

В толпе раздались крики, которые я понял как «давай, давай!».

— Смотри, Ярмамед, смотри, как горят твои долги, — сказал Караев, выдрал страницу и бросил ее в костер.

И неизвестно отчего, но пламя вспыхнуло так, будто в него плеснули бензином, и ярко осветило все еще недоумевающее, несчастное лицо Ярмамеда.

— Гюльали! — вызвал Караев.

Из толпы выкатился румяный пузан, горный колобок.

— А ты сколько должен? — спросил Караев.

— Все мои, — радостно отвечал пузан. Он уже понял, что к чему.

— Ты взял двадцать фунтов овса и должен сорок, — сказал Караев.

— А можно и сто, — так же весело отвечал пузан и подмигнул.

— Ну, что будем делать с этим ленивым Гюльали? — спросил Караев.