Читать «Бунтарка. Берег страсти» онлайн - страница 3

— Хорошо. Что случилось? Тебя что-то беспокоит?

Шурша юбками по траве, Вивиан шла по лужайке к дорожке, начинавшейся у каштановой рощи на восточном склоне. Виктор подумал, что если бы он был таким же, как Лафайет, то начал бы приставать к ней с вопросами, не нужен ли ей платок, или зонтик, или более удобные туфли. Однако Вивиан обладала поразительной способностью верить в собственные силы и часто воспринимала так называемое джентльменское поведение как покушение на свои права.

— Я должна как можно лучше использовать сегодняшний и завтрашний день. Может случиться так, что они окажутся моими последними днями свободы на этой земле.

Виктор настороженно взглянул на нее. Его так и подмывало сказать, какие перед ней открылись перспективы: после смерти отца она заправляла в Мирандоле, и двоюродная бабушка, хотя и строгая, все же не была Горгоной.

— Вивиан, я не вижу, чтобы сейчас кто-то ограничивал твою свободу!

Она повернулась к нему, ее большие карие глаза сверкали, одной рукой она уперлась в узкую талию и подала красивые плечи немного назад, будто бросая юноше вызов.

— На этой неделе приезжает мой дядя — он даже не счел нужным уточнить, в какой именно день это произойдет. Надеюсь, что не раньше пятницы, ибо его письмо я получила только что. Все эти месяцы после смерти дорогого папы он называет себя графом де Мирандолой и явится сюда, чтобы завладеть имением.

— Странно. Мне казалось, что этого человека мы больше никогда не увидим. Даже когда его назвали наследником, мне и в голову не приходило, что он может в самом деле сюда вернуться. Сначала ведь так и было, правда? Он был ранен и лежал в канадской больнице.

— Да, но прошло несколько месяцев, и он выздоровел. Осада Квебека давно закончилась, еще на Рождество. Одному Богу известно, чем он занимался с тех пор, — наверно, вычислял стоимость Мирандолы, чтобы решить, есть ли смысл возвращаться во Францию.

Они достигли извилистой дорожки, ведущей через лес к озеру, и оказались в прохладной тени. На его охотничьей куртке и ее платье играли ярко-синие и серые блики. Пока они спускались вниз, тишину нарушало лишь пение лесных птиц.

— Какие неприятности тебе сулит его возвращение? — спросил Виктор.

— В худшем случае — потеря свободы. Он почти ни во что не ставил моего отца, так что я для него ничего не значу. Я окажусь целиком во власти человека, ноги которого здесь не было почти двадцать лет.

— Но если твой дядя вернулся по велению долга перед семьей, кто знает, может, он будет вести себя разумно?

Вивиан состроила кислую гримасу, и Виктор нежно улыбнулся ей, сознавая, что не обрадуется, если их непринужденным отношениям, постоянному обмену мнениями придет конец. У нее есть причины быть недовольной приездом дяди, а у него их найдется еще больше.

— У меня возникло неприятное ощущение, будто я уже знаю его, когда начала читать его письма, — сказала девушка. — Они лежат в столе в библиотеке, их с любовью хранил отец. Однако в письмах дяди нет любви. В них много говорится о Канаде и Луизиане, о войне, в которой он участвовал, но нет ни слова о нем самом. А если он интересуется жизнью в Мирандоле или делами моих родителей, то в его словах не чувствуется доброты. Он не может выдавить из себя ни одной теплой фразы.