Читать «Гурты на дорогах» онлайн - страница 43

Его глаза почему-то опять напомнили Гале глаза рыси. Кровь прилила к ее вискам.

— В общем сокращаюсь: надоело мне быть идейным холостяком. Экономическое положение мое обеспечено: имею сберкнижку на четыре тысячи монет. Женюсь.

Легкая улыбка тронула губы девушки, но слушала она с удовольствием. Спросила с каким-то вызовом:

— На ком?

— На вас. Вы мне глубоко нравитесь, ну и… в чем дело? Как писали в прошлых романах: предлагаю вам сердце.

Холодный солнечный ветерок обдувал лицо девушки. Она спокойно посмотрела на Упеника и негромко, как бы взвешивая слова, ответила:

— Да, вы мне нравитесь, Олэкса. Я… питаю слабость ко всему красивому. Но принять ваше предложение я не могу.

Он чуть побледнел.

— Вопрос: почему?

— Мне сперва надо окончить институт. Потом… потом есть и другие личные обстоятельства.

— Значит, получаю чистую? — усмехнулся Упеник. Он с минуту ехал молча, стараясь сохранить небрежный вид. — Понимаем. Хотите поймать ответственного, чтобы всем вас снабжал? Некрасив, староват, да червонцами богат? Что ж, ладно. Как это поется в песне: «Мы найдем себе другую раскрасавицу-жену»…

Он резко осадил коня. Жеребец попятился, заплясал на месте, — и тогда черты Олэксы исказились, он хлестнул дончака по храпу, поднял на дыбы и бешеным наметом поскакал назад, к головному гурту. Ошметок подкопытной грязи взлетел и ударил Галю по спине.

XXII

За косогором показались голые вербы, труба ремонтных мастерских зерносовхоза. Буланый мерин Веревкина неторопко ступал по обочине. В придорожном кювете Осип Егорыч увидел одинокий поздний василек, а еще через несколько шагов — бледно-желтый одуванчик. Оба цветка низко пригнулись к сырой, охладевшей земле, и листья и стебли их были значительно мельче и короче летних. Последние холода и одуванчик и василек видимо, переносили, собравшись в комок, но стоило проглянуть неяркому ноябрьскому солнцу, и вот уже они, как ни в чем не бывало, развернули свои лепестки. Веревкина поразила жизнестойкость этих цветов. Так до самой вьюги они и будут отвоевывать себе каждый новый день, чтобы цвести и плодоносить. И что же после этого остается сказать тем людям, которые жалуются на трудности жизни: кому она дается легко? Зато ведь люди могут не только сопротивляться, но и побеждать.

Галя Озаренко подъехала к Веревкину и пустила свою кобылку рядом с его буланым. Глаза ее счастливо блестели, а посадка выглядела еще горделивей. Рука зоотехника стиснула уздечку так, что побелели суставы; он глухо проговорил:

— Глядя на вас, можно подумать, что вы сейчас… покорили чье-нибудь сердце.

И тут же подумал: до чего же он иногда плоско острит!

— Может, вы, Осип Егорыч, и угадали. Но, выражаясь вашим напыщенным слогом, я должна ответить, что «мы разошлись, как в море корабли».

Само собой случилось так, что и он, и Галя оглянулись назад: Олэкса Упеник приотстал и теперь ехал с головным гуртом. Он о чем-то весело и уверенно разговаривал с доярками, они смеялись.