Читать «Земля недоступности» онлайн - страница 150

Глянув на середину Золотого Рога, туда, где тяжелые маслянистые волны переходили в дробную рябь, Голицын внимательно присмотрелся к черному, утюгообразному кораблю. Когда на баке этого корабля мелькнуло белое пятно форменки, Владимир поспешно сложил ладони дудочкой и изо всей мочи протяжно крикнул.

— На — а «Большевике — е–е — еее»! — пронеслось по темной ряби.

Владимир помахал над головой фуражкой. Подождал. Крикнул еще раз. С тем же успехом. Беляк форменки на темном судне исчез, но шлюпки так и не было.

Владимир терпеливо уселся на огромный чугунный кнехт. Набил трубку, закурил. Шлюпки не было. Он подошел к веренице шампунек.

— Ходя — э!

Сразу несколько фигур, как на пружинах, вскочили в своих лодках. Курившие поспешно засунули трубки за матерчатые пояса широких синих штанов. Поднялся невероятный крик:

— Моя… ходи сюды!

— Моя, моя, товарыш!

— Товарыш, ходи сюды!.. Моя люцы юли — юли.

Владимир дал немного улечься крику и вопросительно бросил:

— «Большевик» юли — юли десять копеек.

Снова поднялся крик. Все поголовно были согласны. Владимир прыгнул в ближнюю шампуньку:

— Катай на «Большевика»! Гривенник!

— Не мозна гривенник… двадцати копека, — с деловым видом возразил китаец, поспешно прилаживая кормовое весло.

— Ну, и мазурик же ты, братец, — засмеялся Голицын и сделал движение выскочить обратно из лодки.

Китаец испуганно бросил весло и схватил Владимира за рукав.

— Ляна, ляна, — поспешно закивал он, — сиди, сиди. Десять копеек на «Больсевик» катать будем.

Он быстро загаланил кормовым веслом и шампунька, неуклюже переваливаясь с борта на борт, медленно пошла к середине бухты.

Огибая с кормы большой плоский корпус, прошли под размашистой вязью «Большевик». Накладная медь, надраенная до зеркала, ярко горела на солнце.

Владимир вручил китайцу тут же бережно увязанный в тряпочку гривенник и вбежал по трапу. Под спардеком столкнулся с лениво прогуливающимся вахтенным матросом.

— Ты что же, оглох, что ли? Из — за тебя гривенник выкидывать! — полусердито, полушутливо бросил Голицын.

Матрос не спеша вынул изо рта трубку и, сплевывая широкой струей за борт, пренебрежительно скосился:

— Ай адмирал недорезанный? А я ить думал — машинист.

— Ишь фря палубная… твоя власть. Погоди, ужо в море будем.

— Ин ладна — а, — протянул матрос и, засунув руки в карманы широченных парусиновых штанов, не спеша зашлепал босыми ногами.

Владимир спустился к себе. Быстро переоделся в синюю робу. По дороге в машину заглянул к третьему механику:

— Как, Иван Ильич, окончательно двигаем?

— Сегодня к вечеру снимаемся с якоря. «Сам» приказывал команде после обеда на борту быть.

— Я вчерашний день с ребятами из гимеотдела виделся. Говорят, зряшное дело затеяли. Мало того, што поздно выходим. Льды в этом году наверху чертовские.