Читать «Родная сторона» онлайн - страница 2

— Антон, растолкуй про моего голубка-сизачка! Ведь насплетничали, будто я продала его на чучело. А я ж его, людоньки, едва духом своим отогрела! Вот этими руками сдала Антону на попечение.

— Птица, Матушка, — загорелся Антон, — это крылья фауны! Говорят, что вредна ворона, порочат нашего земляка-воробья, но знайте, что это не так. От любой птицы больше пользы, чем вреда…

— Про голубка, ты про голубка растолкуй! — кричала тетя Фрося, хватая оратора за полу. — Чтобы обо мне плохо не думали…

— Ну тебя с твоим голубком, — буркнул Антон. — Ты ей с понятием, с точки зрения новейшей биологии, а она — на тебе! Весь митинг расстроила. — Он в сердцах ткнул тетрадкой в окно. — Вон он, твой голубок, лови его, красавца, за хвост.

Загудело, зашевелилось подворье. Сизый голубь, сидевший на подоконнике, вытянул шею, словно хотел поклониться зачарованной толпе, взметнул крыльями, взвился в высоту и растаял в небе.

— Видели?! — тетя Фрося повернула к людям раскрасневшееся лицо. — Мне спасибо скажите! Это я его отогрела!..

Но никто не обращал на нее внимания.

— Голова, голова едет! — загудели мальчишки.

Черная обшарпанная «эмка» протарахтела мимо открытых ворот, брызнула на них грязью, а из-за желтой шторки на дверце выглянул председатель райисполкома Степан Яковлевич Стойвода, как бы спрашивая: «Это что за сборище?» Заметив Евгения Бурчака, он дал знак шоферу остановиться и поманил указательным пальцем: «Подите-ка сюда!» Когда Евгений подошел, Стойвода строго спросил его:

— Почему не в поле? Разве не видите, что весна?

— Завтра всем колхозом выходим.

— То-то же! Вон Талаи уже стадо выгнали в лес, все плуги поставили в борозду, а вы, Бурчак, ворон ловите. Смотрите! За такое ротозейство мы можем на бюро вытащить…

Машина тронулась, обдав Евгения грязью и гарью.

«На бюро вытащить, — рассуждал Евгений. — За что же на бюро? Талаи выгнали стадо потому, что не могут до пастбища продержаться. Талаи пашут, не подняв ярового клина с осени. Так это их на бюро надо, а не нас. У нас и сено есть и поле вспахано. А впрочем, можно и на бюро…» Но не это взволновало Евгения, а то, что Талаи стадо выгнали в лес. Славная талаевская пастушка снова будет жить в курене, снова зазвучит ее песня, то нежная и тихая, как воркованье голубки в лесной тиши, то стремительная, как весенний ручеек, иногда грустная, но всегда задушевная… Как бы хотелось сейчас услыхать ее, увидеть эту удивительную лесную девушку! Эх, пойти бы в лес! Но обращенные на него взгляды напомнили ему, что он председатель, что на его плечи должна лечь весна в Замысловичах и в самом деле уже пора выходить в поле. И он пошел… За воротами его догнала Мария Сила.

— Куда, Евгений?

— В поле…

А школьный сторож, не зная, как быть дальше, смущенно улыбнулся беззубым широким ртом, разочарованно почесал за ухом и юркнул в сторожку. Ее обитатели, о пользе которых он так и не сказал всего, что хотел, словно насмеялись над ним. Только перья валялись на полу да в углу стояло корытце с водой и несъеденные птичьи харчи в старых черепках. «Все бросили, — подумал Антон. — И птице воля милее всего!..» Последним вылетел селезень, да дольше других птиц, кружились над селом аисты.