Читать «Сокровище рыцарей Храма» онлайн - страница 2

Виталий Дмитриевич Гладкий

Рыцари взволнованно зашумели. Вперед выступил Годфруа де Шарне.

— Этого не может быть, брат Жак! — сказал он своим зычным голосом, от которого завибрировали стекла в оконных витражах. — Откуда у тебя такие сведения?

Когда Годфруа де Шарне шел в бой с военным кличем храмовников «Босеан!», даже хорошо тренированные дестриэ испуганно шарахались в сторону и становились на дыбы.

— У нас везде есть верные люди. К сожалению, они не занимают высоких постов… Главными обвинителями Ордена выступают духовник короля, Великий инквизитор Франции Гийом Парижский и фаворит Филиппа, новый хранитель королевской печати Гийом де Ногаре.

При имени последнего ненависть исказила лица рыцарей. Жоффруа де Гонвиль тихо пробормотал проклятие, а Гуго де Перро яростно стиснул рукоять кинжала. Тамплиеры не могли простить де Ногаре низложения предыдущего папы, который был весьма благосклонен к Ордену. Новый папа, французский епископ Бертран де Го, был всецело на стороне короля Филиппа.

— Они не посмеют тронуть Орден! — запальчиво сказал Гуго де Перро, самый молодой из четверых.

— Уже посмели, — с потрясающим спокойствием ответил Великий магистр. — Четырнадцатого сентября, еще до вступления в должность хранителя королевской печати, Гийом де Ногаре от имени короля приказал разослать секретные послания, адресованные избранным агентам по всему королевству: сенешалям, бальи, прево и особенно новым missi dominici. Эти инструкции заключены в двойные конверты и должны быть распечатаны только в назначенный день и час. Письма содержат обвинения в адрес Ордена и приказ о немедленном аресте наших братьев.

После слов Жака де Моле в церкви воцарилась неестественная тишина. Все будто окаменели. Только во взглядах, направленных в сторону Великого магистра, читались и недоумение, и боль, и ярость. Первым взял слово — по старшинству — Годфруа де Шарне.

— Брат Жак, твои слова, как раскаленный меч. Он пронзили наши сердца. Неужели все, что ты сказал, — правда?

— Да, братья мои, да.

— И когда должны нас арестовать?

— Увы, сие мне неизвестно. Человек, который принес нам эту страшную весть, скоропостижно умер. Он писец, и его отравили сразу же после того, как письма были написаны и вложены в конверты. Наверное, тайные агенты инквизиции узнали, что он наш сторонник. Писец успел пересказать почти весь текст королевского послания, за исключением даты ареста. Он умер в страшных муках.

Храмовники перекрестились.

— Мир праху его… — за всех сказал Годфруа де Шарне.

— Амен, — дружно ответили остальные.

— Завтра я должен присутствовать на похоронах Екатерине де Куртене, супруги Карла Валуа, — сказал задумчиво магистр. — Мне доверено нести погребальное покрывало. Это доверие меня очень беспокоит. А особенно мне не нравится просьба Филиппа быть крестным отцом его новорожденного сына. С чего бы вдруг такое расположение?