Читать «Тополь Дрожащий (сборник)» онлайн - страница 27

Бомжа отпустило, и он захрапел. Через полчаса приехала скорая, из которой высыпали санитары – два плотных, усатых мужчины за сорок и коренастая, с круглыми щеками женщина, похожая на эстрадную певицу без макияжа. Всем знаком этот тип властных женщин, елизаветинской стати, с худыми, молчаливыми мужьями, и короткими, но наманикюренными пальцами. Не глядя на ребят, она сказала в сторону: «Тут все понятно».

Ухнула, и, резко дернув лежащего, перевернула.

– Просыпаемся! Гражданин, просыпаемся и лежим.

Спящий продрал глаза и по-детски открыто улыбнулся.

– Подпили, значит? Так, встаем!

Он снова закрыл глаза, будто надеясь, что приехавшие исчезнут.

– Потащили! – гаркнула она санитарам и те повиновались, подняв его в одно движение, как мешок с картошкой.

– Родственники? – спросила императрица у Армена.

– Нет, мимо шли, – ответил он.

– Ну и идите с богом. Дальше мы сами.

Рома тронул его за плечо: «Пойдем, пойдем, началось уже».

В клубе на входе их поверхностно обыскали, постучав по карманам (Рома прямо в процессе громко ругался, что «можно было пацана и не напрягать подержать у себя вещички, все равно не нашли бы»). Из зала уже доносился тяжелый, теребящий грудную клетку бас и размеренный, невысокий речитатив.

Звук был паршивый – читающего не было слышно, только отдельные слова текстов расходились по залу маячками – и как только кто-то ловил знакомый отрывок – сразу начинал подпевать. С удивлением, Армен заметил нескольких мужчин и женщин в летах – толстые, трапециевидные, они стремились к потолку, как огромные сталактиты в пещере. Песни резко обрывались, оставался только гул, похожий на звук вертолета, нарастающий и замедляющийся одновременно. Когда он становился настолько медленным, что было слышно, как металл винта ритмично режет воздух – из этого ритма вырастал новый бит. В конце очередной песни не оказалось и этого звука, и вокалист заговорил.

Он говорил банальности и громко задавал вопросы, на которые Армен знал ответы заранее. Его рассуждения о вселенной были пропитаны той поверхностной духовностью, которую туристы привозят из азиатских стран, как болезнь. Ни одна фраза не была конкретной и не побуждала к действию – только пространное желе тезисов. Но голос его был точен, как у проповедника, баритон палил картечью слов по слушателю и через пару минут Армен впал в подобие транса. Зал слушал, стихнув, но с самых дальних рядов пьяный голос закричал: «Спой „Слово“». Армена удивила наглость, удивил тон, из-под сцены закричали «Заткнись, гондон!», но стоявший позади продолжил кричать.

К нему подскочила какая-то девчонка в шарфике «Спартака», он только отмахнулся. Речь закончилась и концерт возобновился. «Нам нужна каждая рука и каждое сердце!» – кричал рэпер, руки опускались и поднимались, будто забивая невидимые сваи, толпа двигалась, дышала, мыслила тягучим басом, последние слова строк, которые всегда запоминаются лучше – выкрикивались каждым горлом, взрывались под потолком. Перед Арменом дергался сухой кореец, периодически заваливаясь назад, из-за колонны слева на него игриво пялилась носатая девица, но этого он не замечал, только чувствовал себя частью огромного, древнего организма, маленьким костяным наростом на теле раскачивающегося перед бесперспективным боем трицератопса, боем неравным, и только от этого прекрасным.