Читать «Полный курс эстрадного мастерства» онлайн - страница 37
Зоя Гарина
Что здесь сложного? Сложного, конечно, ничего нет. Простые вопросы – простые ответы. Но простая анкета может о вас рассказать многое.
Начнем с самого начала. Имя, фамилия. Не у всех людей благозвучные и легкопроизносимые фамилии. Вы можете придумать себе псевдоним или сценическое имя при необходимости. В анкете свой псевдоним нужно указывать первым, а в скобках – свое реальное имя.
Такая мелочь уже говорит о том, что у вас есть определенный сценический опыт. В анкете могут быть вопросы, касающиеся вашей профессиональной деятельности. Совершенно не обязательно сообщать о том, что вы, к примеру, физик-ядерщик. Даже если вы и гордитесь своей профессией и своими достижениями в ней. Но вы ведь заполняете анкету на вокальный конкурс! Значит, вы допускаете мысль о возможности смены профессии?
К чему же тогда эти отвлекающие подробности из вашего уже забытого прошлого? Воспользуйтесь вашим «присвоенным прошлым» и укажите профессию, в которой себя мыслите. Пусть это будет так: «певец» или «певица», «вокалист» или «вокалистка».
Далее могут быть вопросы следующего плана:
– пишете ли вы музыку?
– пишете ли вы тексты?
Не торопитесь отвечать «да», даже если вы пишете прекрасные тексты и замечательную музыку. Почему?
Расскажу историю, произошедшую со мной в моем реальном прошлом. Я с юности пишу песни. И уже в самом начале своего творческого пути я была избалована признанием своего творчества на весьма популярных в то время фестивалях авторской песни. Но моей мятежной душе даже самых высоких наград в этом жанре показалось мало, и я решила изменить свою творческую траекторию и попробовать себя в новом жанре – эстрадном. Я написала две интересные в музыкальном и смысловом плане песни, заказала на них аранжировки и получила свой «начальный капитал». Затем я попробовала свои силы на международном эстрадном конкурсе, осталась довольна собственным результатом и решила приумножить свои достижения – заказать аранжировку у известного в то время московского аранжировщика. Очень непростыми и хитрыми путями я все же добилась с ним встречи.
Он явно не понял моего ответа и переспросил:
Я пояснила:
Меня обескуражила его ироничная усмешка, а ответ вообще прозвучал как суровый приговор:
От потрясения и внутреннего возмущения я не могла вымолвить ни слова. Тогда мой собеседник, сжалившись надо мной, со вздохом пояснил: