Читать «Короче: очень короткая проза» онлайн - страница 45

* * *

– …располагающие к себе люди. Жена у него, кстати, почти румынка, но дед ее лежит у нас на кургане с нашей стороны.

* * *

– …мы с Наташкой идем такие по Чистым, вроде, гуляем. Мимо идет тетка, нормальная такая, подходит: «Ой, девочки, у вас нет зажигалки?» Я ей даю зажигалку из кармана, зажигалку достаю, даю, она говорит: «Спасибо», прикуривает. Тут до меня доперло, я такая: «Ой, а как вы догадались, что мы курим?» Она мне зажигалку отдает, и это самое: «Да так же, наверное, как ваша мама догадалась». И пошла себе, ну, ушла, а Наташка ей в спину как заорет: «А иди ты к чертовой матери! Ты гадина, я сегодня вообще домой не приду!» ничего себе, да, не приду, значит, домой, еще что-то орала: «Иди к черту, что ты меня выслеживаешь, я вообще не приду домой!» – иди ты, типа. И стоит, трясется, прям по лицу слезы, я ей говорю: «Ого хрена ж себе!», а она: «Да пошла она на хуй!», типа, пошли, пошли. Да че ты, – говорю, – меня тянешь, куда пошли, че мы вообще это самое, я домой пойду, я вообще обещала дома быть.

* * *

– …разлил чай в постель. Теплое мокрое пятно. Думаю, хрен с ним, лег спать вроде как вокруг пятна, а через пятнадцать минут проснулся весь в слезах, и что снилось – не помню.

* * *

– …ничего ужаснее израильских мужчин. То есть вот я же много езжу, да? Ну, где-то так, где-то иначе, но израильские мужчины – это какой то кромешный, бесстыжий пиздец. Месяц назад, в Париже, я иду, злая, как собака, жарко вдруг так, я прусь в гостиницу, весь день туда-сюда. А жарко же, все кафешки столиками наружу стоят. И вот я иду, значит, и вдруг слышу мне в спину говорят: «Эйзу русия кусит!» Не знаю, как тебе перевести, – ну, в общем, это такой скабрезный комплимент, но главное – в нем есть слово «русская». В смысле, какая русская это самое. То есть он увидел во мне русскую, ну нормально, но ведь это не дома в Тель-Авиве, это, блин, в Париже – то есть они вообще, он и этот дружок его, которому он говорил, – они вообще не в курсе, что я понимаю иврит. Это же такое свинство, у меня нет слов. Я имею в виду, они даже не надеялись, что я пойму, это не попытка клеиться – это чистое такое свинство, просто свинство, свинство такое. И вот я иду, а и без того жарко, я вся злая, пиздец, и я думаю: ну вообще нигде в мире такого нет, ну, может, у дикарей, но ведь вроде условно цивилизованная страна, посмотри на цифры экспорта. И вот я иду и думаю: ну просто стыдно же, ну вот лично мне стыдно за свою страну, понимаешь? Иду такая и думаю: твою мать, мне тридцать два года, я прусь вся измочаленная, в домашних джинсах, без каблуков, без косметики, на голове только что мыши не какали, в очках, – и мне в спину говорят: «Эйзу русия кусит!» Господи, да спасибо Тебе, спасибо Тебе, спасибо, спасибо, спасибо, спасибо, спасибо!