Читать «Ужин для огня. Путешествие с переводом» онлайн - страница 21

В 1923 году он добился принятия Эфиопии в Лигу Наций, надеясь таким образом предотвратить итальянское вторжение, хотя, судя по всему, с самого начала понимал, что толку не будет. Все-таки это был не напрасный труд: предотвратить вторжение не удалось, но удалось отсрочить. Впрочем, отсрочка была связана не столько с успехами эфиопской дипломатии, сколько с попытками Англии и Франции распространить свои сферы влияния на страны Африканского рога – в противовес Италии. В конце концов все третьи стороны выбрали позицию «нейтралитета», Муссолини ввел войска, предварительно расчистив территорию бомбами с ипритом, и весной 36 года Эфиопия впервые за свою многовековую историю отошла во власть европейского государства. После поражения в решающей битве при Май-Чоу Хайле Селассие отбыл в Европу, чтобы оттуда продолжить свои обращения urbi et orbi: «Неужели народы всего мира не понимают, что, борясь до горестного конца, я не только выполняю священный долг перед своим народом, но и стою на страже последней цитадели коллективной безопасности? Неужели они настолько слепы, что не видят, что я несу ответственность перед всем человечеством?.. Если они не придут, то я скажу пророчески и без чувства горечи: Запад погибнет…»

Подданные отнеслись к бегству владыки с должным пониманием (все-таки сбежавший, но живой суверен захваченной державе нужнее, чем доблестный, но мертвый). Но осадок остался. В течение следующих пяти лет остатки разгромленной эфиопской армии продолжали вести партизанскую войну, одновременно прославляя и кляня своего отсутствующего императора. Наконец к делу подключилась Великобритания, и весной 41-го, когда в Европе бушевала война, Эфиопия отпраздновала победу над итальянскими оккупантами. Нэгусэ нэгэст с почестями вернулся в Аддис-Абебу. Проезжая по городу под маршевую музыку и фотоаппаратные вспышки, он не мог не отметить некоторых положительных изменений, произошедших в его отсутствие. Современные многоэтажные здания, асфальтированные дороги, уличное освещение – все это было создано итальянцами для итальянцев; для коренного населения строились только концлагеря. Но теперь, когда фашистские оккупанты были изгнаны, их градостроительные достижения можно было записать себе в актив. Что он, конечно, и сделал.

После этого он правил еще тридцать три года, подавил несколько мятежей, включая то знаменитое восстание «эфиопских декабристов», получившее широкую поддержку среди студентов. Публично казнив зачинщиков, император принял решение подарить учащимся один из своих дворцов. Резиденция Хайле Селассие превратилась в главный кампус Университета Аддис-Абебы, а сам император стал ректором. К тому моменту он был уже не только гарантом первой в Африке конституции, но и председателем верховного суда, главой эфиопской православной церкви и т.д. По королевскому саду разгуливали дрессированные львы; дворцовая жизнь была полна странных правил и ритуалов – осень патриарха надежно вступила в свои права.