Читать «Рождество в Париже» онлайн - страница 17

Несколько раз Маша звонила маме. Та очень волновалась за дочь, просила, как только станет лучше, сразу прилететь. С Борисом Михайловичем мама обо всем договорилась, он передавал Маше привет и желал быстрейшего выздоровления.

Оставаясь одна, Маша не скучала. Через день в дом приходила та самая женщина, которая присматривала за ней во время болезни. Женщина делала покупки, готовила, стирала и убиралась. Она частенько беседовала с Машей, расспрашивала ее про Москву, семью, рассказывала о себе, о том, что у нее такого же возраста дочка, у которой есть дружок, и она хочет выйти за него замуж.

В это время Маша с грустью думала о себе, о своей несчастной жизни, о Гоше и деньгах, которые ей придется отдавать.

«Пьер, наверное, видел, что у меня нет денег, ведь полицейский отдал ему мою сумочку, однако он меня ни о чем не спросил», — с ужасом думала Маша.

Может, он считает, что деньги у меня в чемодане? — Вещи из гостиницы ей привезли. — Как ему объяснить? Когда надо будет покупать билет, придется выдумать, что кошелек потерялся во время аварии». При одной мысли об этом девушке становилось стыдно, хотелось оттянуть неприятный разговор.

Пьер, не подозревая о Машиных переживаниях, радовался ее присутствию в доме. Возвращаясь вечерами, он приносил ей маленькие подарки — цветы, подобранные в необычные широкие букетики, сладости и постоянно говорил приятные вещи: что она хорошо выглядит, что стала лучше говорить по-французски. Часто просил поиграть на рояле, слушал серьезно, потом долго восхищался, благодарил.

Он был среднего роста, худощавый, с темными глазами и густыми седыми волосами. Одевался всегда аккуратно, в неизменные строгие костюмы, и каждый день — Маша обратила внимание — менял сорочки. Очень следил за обувью. Пальто и кашне носил темного цвета, из мягкого, приятного на ощупь материала.

Пьер много рассказывал Маше об истории Франции, о литературе, интересовался политикой в России.

Однажды в конце января Пьер сказал Маше, что в субботу к ним в гости придут друзья. В этот день они всегда собирались вместе, отметить именины его жены. Уже много лет после ее смерти традиция не нарушалась.

— Это был ее день, день Татьяны, — грустно произнес Пьер, и Маша вспомнила, что действительно Двадцать пятого января в Москве отмечали Татьянин день. — Жена была православная, а я католик, — объяснил он. — Мы часто ходили и в русскую церковь, и в костел.

Маша сочла уместным осторожно предложить Пьеру вместе съездить в этот день в русскую церковь.

— Конечно, конечно, — быстро согласился он, — но сначала я поговорю с доктором, позволит ли он тебе.

Накануне, в пятницу, доктор осмотрел Машу и нашел ее состояние вполне приличным. Повязки он сиял неделю назад. Отек на лице совсем прошел, и, помяв плечо, врач удовлетворенно заявил, что девушка уже здорова.