Читать «Фотькина любовь» онлайн - страница 63

Зима стояла добрая, как старый русский дед. Всего было в меру: и метелей, и морозов, и ночей лунных, и куржаков. Фотька выписался из госпиталя двадцать девятого декабря. Перед выпиской, на комиссии, беседовал с главным хирургом:

— Значит, не годен?

— Не годен.

— А по какой статье?

— Там, в документе, написано.

— Написано-то оно написано. Что я — зря плясал? Почему в лишенцах оказался? До победы дослужить не даете. А?

— Перестаньте, Журавлев!

Все Фотькины доводы хирург разбивал. И Фотька отступился: «Черт с тобой. На фронт не годный — в деревне работать буду, на тракторе. Набьют фашистам рыло и без меня. Вот только бы Зина…»

А Зина растерянно (или просто казалось Фотьке) повторяла в тот вечер одно: «Езжай. Устроишься — пиши. Меня отпустят».

Они бродили по заснеженным улочкам поселка, вглядываясь в желтые огни, вслушиваясь в тревожный гуд проводов. Когда наступило время отбоя и Фотьке полагалось возвратиться в госпиталь, Зина сказала ему просто: «Нет. Сегодня ночуешь у меня».

…В первый раз за все годы войны заплакал сержант Журавлев, переступив порог родной горницы и увидев лицо матери. Она лежала под теплым лоскутным одеялом. Сержант уронил вещмешок, опустился на колени у деревянной кровати.

— Фотинька, сыночек, — шептала мать. — Заждалась я тебя, красное мое солнышко.

— Ничего, мама, ничего. Сейчас жить будем.

Начал Фотька с того, что пошел к председателю колхоза Спиридону Журавлеву (в деревне почитай все Журавлевы).

— Ты, дядя Спиридон, обязан мне как раненому фронтовику хлеба на первое время выделить, — потребовал твердо.

Но и ответ Спиридона был не менее твердым:

— Знаю все это. Но хлеба нет. Вон картошка мороженая есть, и все…

Спиридон взглянул на обгоревшие Фотькины руки и заговорил, будто оправдываясь перед ним:

— Я, Фотя, у бати твоего колхоз принимал, когда вернулся из госпиталя. Мы с ним большие друзья были… Ну, разве же я не помог бы…

И засек Фотька в глазах Спиридона смертельную усталость и отчаяние.

— Давай хотя бы картошки. Да на работу определяй, завтра же. Трактор-то какой есть?

Вечером привалила в гости Домна. В полушалке с красными цветами по черному полю, румяная.

— И с чего ты справная такая, Домнушка? — усмехнулся Фотька.

— С отрубей, да не хуже людей!

Домна размотала полушалок, сбросила шубу, крутанула жгутом черные волосы.

— Давайте приберу тут у вас да сварю чё-нибудь. Помрешь без бабы-то, солдат…

Поздно уже отужинали, вышли на кухню. Было тепло, пахло свежевымытым полом. Домна прильнула к Фотьке:

— Справная, говоришь? А я баню два раза в неделю топлю. Баней только себя и убиваю… После Прокопьевой похоронки, прости господи, тебя одного ждала… Заснет мать-то, приходи…

Домна будто обварила Фотьку своим шепотом. Закачался как хмельной, но опомнился:

— Другая у меня есть… Зина. Ты пойми.