Читать «Собрание сочинений в 10 томах. Том 5» онлайн - страница 390

Теперь колесница Мериамон выехала во внутренний двор укрепленного лагеря ахеян, и здесь воины фараона приветствовали ее громкими криками. Между тем Скиталец умирал на берегу реки, озаренной пламенем пожара догоравших кораблей. Елена склонилась над ним, а багрово-красная звезда на ее груди роняла свой отблеск на чело умирающего героя.

— Что значат эти крики? — спросил Одиссей, приподняв голову.

— Они приветствуют царицу Мериамон! — ответил ему Реи.

Мериамон, сойдя со своей колесницы, прошла сквозь ряды расступившихся перед нею солдат, склонявшихся перед ее царским величием, прошла к тому месту, где лежал умирающий Скиталец. Долго она стояла над ним в полном безмолвии. Наконец Одиссей поднял голову и проговорил слабым, угасающим голосом:

— Привет тебе, царица! Видишь, я исполнил поручение фараона: страна Кемет свободна от врагов. Где фараон, чтобы я мог отдать ему отчет во всем прежде, чем умру?

— Фараон умер, Одиссей, — отвечала царица, — а ты живи и будь сам фараоном!

— Ах, царица Мериамон, я знаю все! Да, фараон умер, умер от твоей руки, потому что ты желала овладеть мною, но мной овладела смерть. Тяжким гнетом ляжет на тебя кровь фараона в той стране, куда я теперь иду и куда и ты вскоре последуешь за мной. Ты хотела умертвить Елену, но злоба твоя оказалась бессильной против ее бессмертия. А я умираю, и вот конец всей этой любви и ненависти, борьбы и скитаний.

Мериамон стояла молча, сердце ее надорвалось от горя, она забыла даже свой гнев на Реи и Елену.

Тогда вместо нее заговорила Елена:

— Ты умираешь, Одиссей, но только на короткое время, ты придешь вновь и найдешь меня ожидающей тебя!

— И я тоже вернусь, Одиссей! — воскликнула царица. — И ты будешь любим, и под крылом у истины мы вновь встретимся с тобой.

— Там и в других местах мы будем вновь встречаться, а пока прощай, Елена! Я погрешил против тебя, но тебя одну я любил и люблю…

— Ты найдешь меня по ту сторону врат заката! — сказала Елена и, склонившись к нему, заключила его в свои объятия. Вдруг голова героя откинулась назад, и он умер, умер на груди у Мечты Мира. Так исполнилась клятва Идалийской Афродиты, и так возлежал наконец Одиссей в объятиях златокудрой Елены-аргивянки.

А царица Мериамон била себя в грудь, губы ее побелели от злобы. Но Елена поднялась и, стоя в головах у Скитальца, тогда как Мериамон стояла у него в ногах, сказала ласково и спокойно:

— Сестра моя, ты видишь, теперь конец всему. Тот, кого мы любили, потерян для нас. Что же ты выиграла всеми твоими преступлениями? Не смотри на меня так гневно! Ведь ты не можешь ничего предпринять против меня, как и я не могу, да и не хочу причинять тебе никакого зла. Но ты, ты вечно будешь ненавидеть меня, которая ненависти к тебе не питает. И так все будет до тех пор, пока ты не научишься любить меня, а до того преступление и грех будут твоим уделом!

Но Мериамон и на это не сказала ни слова. Тогда Елена обратилась к Реи и шепотом приказала ему что-то, и он в слезах пошел исполнять ее приказания. Вскоре он вернулся, и с ним множество воинов. Они принялись сооружать громаднейший костер из добычи, оставшейся после неприятеля. Когда все было готово, солдаты подняли тело Одиссея на руки и возложили его на вершину костра, а на грудь положили его большой черный лук, дар Эврита. Затем по слову Елены Реи взял факел и зажег костер. Мериамон стояла все время тут же, неподвижная и безмолвная, точно каменное изваяние.