Читать «Анимация от Алекса до Я, или Всё включено» онлайн - страница 40

Я даже не знаю, возражали ли немцы. Вернее, насколько сильно они возражали, ужинающие зачастую пожилыми парочками, против присутствия моей персоны в их заботливо фаршированном крабовыми салатиками гнездышке.

А дело происходило следующим образом. Сразу после вежливо произносимого мной «гутенаппетит» я нагло подсаживался рядом c бюргерской пожилёжью. Выставлял свою тару с провиантом, сдвигая иной раз их тарелки к краю, и очень выразительно жевал, периодически поднимая взгляд на представителей баварского народа, надеясь на то, что издалека это яростное, но молчаливое пережёвывание сойдёт за дискуссию, и начальство не станет меня вновь отчитывать. Я не смел открыто признаться Натали о невладении языком баварских пиводелов, поскольку, должно быть, в астральном запале, указал в своей анкете о знании этого языка гордых сынов Франкфурта и Мюнхена на среднем школьном уровне, то есть маленько присочинил. Ну, хорошо, принципиальный читатель, не маленько — наврал с три короба. Нежелание оказаться петухом гамбургским и природно-ослиное упрямство призывали меня продолжать играть роль Штирлица. И к слову Натали обмолвилась, что первоначально в этом отеле аниматоры питались вместе с обслуживающим персоналом. То есть никакого выбора блюд — ешь, то что осталось. Ужин, после закрытия ресторана, то есть полуночный — в общем условия не ахти. Так Натали добилась позволения со стороны администрации отеля есть в ресторане аниматорам наравне с гостями, но разделяя с ними стол. Так как убедила хозяина, что это часть нашей работы — взаимодействие с гостями — «гест контакт», служит всеобщему процветанию отеля, улучшению настроения гостей путём общения с весёлой молодёжью и прочие плюсы в том числе рекламно-оповестительные. Так что в случае неисполнения своей роли — застольной весёлой молодёжи мы были бы вынуждены откатиться назад и питаться вместе с обслуживающим персоналом где-то на кухонных закромах и задворках, среди чадящих котлов и грязных раковин, на немытых столешницах, с остатками требухи и потрохов, не имея права на шведский стол и салфеточно-скатерный сервис.

Как бы то ни было, я фрицеупорно восседал в чужеродной для себя компании и жевал, пытаясь абстрагироваться от изумлённых лиц и получить удовольствие от турецких изысков пятизвёздочной кулинарии общепита. Немцы пытались поначалу получить какое-то объяснение такому неожиданному вторжению в их тихую гавань уюта из томатного супчика с картофельной запеканкой. Но эти попытки были неудачны, поскольку наталкивались на яростную стену молчаливого перемалывания пищи, которая периодически сопровождалась попытками дружелюбно улыбнуться с моей стороны, что делало для меня ситуацию более комичной, а для них более пугающей. При этом я ещё добавлял кивки и мотания головой, чтобы для наблюдающих со стороны не оставалось никаких сомнений в реальности разговора. После бесплодных попыток получить объяснения с моей стороны, бюргеры продолжали общаться между собой. Но уж совсем пугать я их не желал, дабы они не подали жалобу на вторжение в личное пространство и на странное поведение. Тогда беседа происходила следующим образом, во всяком случае, я её так интерпретировал: