Читать «Охота на зайца. Комедия неудачников» онлайн - страница 28

— Какого черта ты сделал с блондинкой?

Он целиком в объятиях Морфея, крепких до неприличия. Даже завидую такому самозабвению. Просыпается с подскоком.

— …А?! Постучать не мог?

— Блондинка! Что ты с ней сделал?

— Неохота было с ней возиться… я и без того чуть жив. Отправил ее к Эрику.

— О'кей, дрыхни дальше.

Я гашу верхний свет и закрываю дверь на ключ. Я же говорил, что абы куда он ее не посадил бы.

Эрик…

Первый мой враг в этом рейсе. Если я его сейчас разбужу, он меня убьет. А мне надо шведкин рюкзак забрать. На этот раз я вежливенько стучу. Три коротких скромных удара.

Это производит в купе некоторый переполох. Наконец дверь чуть–чуть приоткрывается. У него так вытаращены глаза, что он наверняка не спал. Я ему явно мешаю.

— …Ты?! Чего надо? Не тяни!

— Ту белокурую девицу, что место искала, ты одну с двумя мужиками оставил?

Шорох на кушетке. Он на мгновение отворачивает голову и делает какой–то жест, невидимый мне. Но который я могу угадать.

— Это все или тебя еще что–то беспокоит?

— Где это? Мне надо ее рюкзак забрать. И еще — отдай мне ее билет с паспортом.

У него за спиной легкий вздох нетерпения. Этакая маленькая вокальная гримаска. Вероятно, итальянская. Я, конечно, не поклянусь, но могу поспорить, что у этого вздоха есть мини–юбка и значок. Эрик понял, что я слышал. Мы обмениваемся взглядами, тяжелыми от намеков и всего такого прочего.

— В шестом. На тебя это похоже… галантничаешь после того, как свинью мне подложил.

— На тебя это тоже похоже — корчишь из себя нетерпеливого жениха… а сам развлекаешься вовсю…

— Дурак несчастный. В твоих же интересах держать язык за зубами, если увидишь ее…

— Кого? Венецианку твою? Боишься, что расскажу ей, как ты тут спальными местами торгуешь? И чего это ты шепчешься? Она что, по–французски не понимает? Надеюсь, ты делаешь это не хуже итальянцев.

Дверь вовремя захлопывается. По обе ее стороны падают два увесистых ломтя ненависти. Нехорошо это — ненавидеть приятеля, с которым вместе делил и горести, и радости в этих проклятущих поездах — приступы смеха, авралы, взаимопомощь в любое время суток, истерическая жратва, стаканы «бароло» ночь напролет. Если б он только знал, как я сожалею, что не согласился на предложенный им обмен.

Но это не все. Мне еще надо возиться с угодившим в силки зайцем и забрать рюкзак невинной красотки.

Так их, стало быть, двое?

В шестом свет, но из–за дымовой завесы трудно что–либо толком разглядеть. Вонь сигары, смрадный дух, но ничего другого для дыхания тут нету. Они сидят лицом к лицу, толстый брюнет и бородач, хохочут, распустив пояса и задрав ноги на банкетку.

Какой–нибудь швейцарец тут же вкатил бы штраф. Для дополнения картины, и без того перегруженной, у подножия лесенки по полу катаются пустые бутылки из–под «Хейнекена». Похожи на коммивояжеров по текстилю, эта публика постоянно попадается на линии. Едут до Милана. У обоих обязательный жесткий галстук, съехавший куда–то набок. Я хватаю рюкзак, оставленный на виду и до которого можно дотянуться прямо из коридора.

— Э, погодите, это вещи одной девчонки, — говорит мне толстяк с остатком улыбки, адресованной своему попутчику.