Читать «Дело о Чертовом зеркале» онлайн - страница 135

– Я, пожалуй, пойду в свое купе, – неожиданно спокойно прервал возбужденного профессора Родин, – нужно еще о многом подумать. – И, пожав всем руки, он вышел из купе Торопкова. Вслед за ним последовал и немного обиженный Смородинов.

Весь день Родин из своего купе почти не выходил, даже обед и ужин попросил подать в купе. Часа в четыре к нему заглянул Торопков, справился, все ли в порядке и здоров ли Георгий Иванович, и, получив утвердительный ответ, удалился, не задавая более никаких вопросов.

Не выходил из своего купе и профессор Смородинов. Он вечером даже не впустил проводника и сам расстелил постель. Однако если бы кому-то удалось подглядеть, что он там делает, то наблюдатель очень бы удивился. Старик вытащил из большого чемодана с альпинистским снаряжением бухты репшнуров и тросов и долго их осматривал, растягивая, словно бы пытаясь разорвать. Это бы никого не смутило, но затем Смородинов вдруг поднялся и, не выпуская из рук троса, несколько раз махнул рукой наотмашь, странно подворачивая кисть. Потом он швырнул веревки в чемодан, обхватил лицо руками и долго так сидел, покачиваясь. Со стороны можно было подумать, что он плачет, но, скорее всего, это было не так – когда он поднялся, глаза его были совсем сухие. Да, странный был профессор, не зря про него так говорили.

Единственный, кто спал в эту ночь безмятежным сном ребенка, был Торопков. Он разобрал и тщательно смазал свой наган, затем заказал в ресторане стакан водки, выпил его одним махом, помолился с закрытыми глазами. А потом лег в постель и мгновенно уснул.

* * *

…Поход был дальним и тяжелым, но ни я, ни мой верный слуга, ни японские путешественники, с которыми мы крепко сдружились, даже не сбили дыхание: вот что значит опыт и внутренняя сила! Уже приближаясь к поселению небольшого племени тлальтелькуа, которое обитает в самой непроходимой амазонской сельве, мы услышали стройное пение нескольких десятков голосов. Наш проводник Улауак (или Хозе, как его назвали при крещении) на мой вопрос, о чем поют индейцы, величаво и с достоинством ответил:

– Они освобождают охотника от чар демона и желают ему доброго пути.

– А что случилось с охотником? – спросил господин Гото.

– Он встретил Начуакиуатля, и тот напугал его до смерти.

Мы с моим помощником переглянулись. Нам уже доводилось слышать старинную легенду о Начуакиуатле – грозном демоне, который странствует по джунглям, и горе тому, кто встретит его на своем пути, ибо он умрет в страшных мучениях. Тогда мы отнеслись к этому, как к обыкновенной сказке, коих в фольклоре индейцев Амазонии множество. Впоследствии нам представилась возможность убедиться в чудовищной правдивости этой легенды. Но об этом я расскажу далее. Ах да, еще одна немаловажная деталь, значение которой объяснится чуть позже. Мы миновали ограду, защищавшую деревню, через большие ворота, украшенные странными идолами, каких мне никогда не приходилось видеть. Они были похожи не то на жутких кукол, не то на каких-то уродливых маленьких сморщенных гоменидов. Их головы и тела, хоть и были совсем небольшими, пугающе напоминали человеческие и даже были покрыты татуировками, ритуальными шрамами и волосами! Глаза у всех идолов были закрыты. Вскоре мне предстояло узнать тайну этих идолов, и она оказалась ужасающей.