Читать «Проклятое время» онлайн - страница 41
Габриэль Гарсия Маркес
– Вот кончатся ливни – дела поправятся, – сказал сеньор Кармайкл.
– Они никогда не кончатся, – предсказала вдова. – Беда не приходит одна. Вы Росарио Монтеро видели?
Сеньор Кармайкл подтвердил, что видел.
– Вся эта клевета не стоит выеденного яйца, – продолжал он. – Если обращать внимание на то, что пишут в анонимках, в конце концов можно свихнуться.
– Ох уж эти листки! – вздохнула вдова.
– И мне тоже наклеили.
Изумленная, она подошла к его столу.
– Вам?
– Ну да, – подтвердил сеньор Кармайкл. – В прошлую субботу наклеили похожую на афишу очень содержательную анонимку.
Вдова пододвинула к столу кресло.
– Какая мерзость! – воскликнула она. – О вашей-то идеальной семье что плохого можно сказать?
Сеньор Кармайкл был все так же невозмутим.
– Дети-то у нас с женой получились разных оттенков: она – белая, я – черный, – объяснил он. – Ведь их одиннадцать, представляете себе?
– Еще бы!
– Так в листке сочинили, что я отец только черных детей. И привели список других отцов. Среди них и покойный дон Хосе Монтьель.
– Мой муж?!
– Ваш и еще четырех сеньоров.
Вдова зарыдала.
– Какое счастье, что доченьки наши далеко отсюда! – сквозь слезы заговорила она. – Пишут, что не хотят возвращаться в эту дикую страну, где студентов убивают на улицах, и я отвечаю им, что они правы, – пусть живут спокойно в Париже всю жизнь.
Сеньор Кармайкл понял, что начинается ежедневная мучительная сцена, и развернул кресло к вдове.
– Беспокоиться не о чем, уверяю вас, – сказал он.
– Нет, есть о чем, – проговорила сквозь рыдания вдова Монтьель. – Мне бы первой следовало бежать из этого городишки, и пусть пропадут все эти земли, все эти каждодневные торговые сделки! Не будь их, на нас не обрушились бы теперешние несчастья. Нет, сеньор Кармайкл, харкать кровью не обязательно в золотую плевательницу.
Сеньор Кармайкл попытался ее утешить.
– Невозможно уклоняться от своего долга, – сказал он. – Нельзя просто так вот взять и выбросить собакам целое состояние.
– Деньги – это дерьмо дьявола, – сказала вдова.
– В вашем случае они еще и плод нелегкого труда дона Хосе Монтьеля.
Вдова прикусила пальцы.
– Вам прекрасно известно, что это ложь, – возразила она. – Богатство нажито дурным, нечестным путем, и первым за это поплатился сам дон Хосе Монтьель – ведь он умер без покаяния.
Уже далеко не в первый раз она говорила это.
– Но главная вина лежит вот на нем! – вдруг закричала она, показывая на алькальда, который, поддерживая за локоть директора цирка, шел по противоположному тротуару. – На мою долю выпало искупление!
Сеньор Кармайкл, будто не слыша ее, сложил стянутые резинками пачки денег в картонную коробку, стал в дверях патио и принялся выкликать по алфавиту работников.
Мимо вдовы Монтьель проходили люди за еженедельной получкой, которая выдавалась по средам, но она не отвечала на их приветствия.
Вдова жила одна в девяти комнатах темного дома, где в свое время умерла Великая Мама; Хосе Монтьель купил этот дом, не предполагая, что его собственная вдова будет одиноко дожидаться в нем смерти. По ночам, обходя с баллоном инсектицида от москитов пустые комнаты, она встречала Великую Маму, давившую в коридорах вшей, и спрашивала ее: «Когда я умру?» Но та отвечала столь же загадочно, как и все обитатели загробного мира.