Читать «АНТИ-Стариков. Почему история все-таки наука» онлайн - страница 153

Ёрничает Николай Викторович насчет «небольших конференций». Сказать совсем ничего о деятельности большевистской эмиграции он не может, поэтому говорит так, что создаётся впечатление о посиделках бездельников на фоне Альпийских гор. Это, наверно, он подразумевал Циммервальдскую конференцию. Только не упомянул Николай Викторович, что даже упоминания об этих «посиделках» были запрещены во всех воюющих странах. Хороши посиделки.

Всё-таки веселый человек Николай Викторович, у него, с одной стороны, Ленин — МОЗГ, а с другой — лопух:

«Поспевать за ленинской мыслью задача неблагодарная. Его скорость принятия решений не всем по зубам. Немногие обладали и его интуицией. Только вот в начале 1917 года она его подвела. 9-го января здесь, в Швейцарии, делая «Доклад о революции 1905 года», он сказал: «Мы, старики, может быть, не доживем до решающих битв этой грядущей революции. Но я могу, думается мне, высказать с большой уверенностью надежду, что молодежь, которая работает так прекрасно в социалистическом движении Швейцарии и всего мира, что она будет иметь счастье не только бороться, но и победить в грядущей пролетарской революции». Иными словами, вам, дорогие товарищи, до светлого будущего дожить, а мне, старику, и надеяться не надо! И вдруг — Февраль! Революция! Как снег на голову».

Я уже писал, что Ленина цитировать крайне трудно, у него нельзя дергать цитатки, так вот Стариков где-то цитатку выдернул, поэтому и получается у него, что Владимир Ильич не ожидал революции в России. А давайте сами посмотрим, о какой революции это говорилось?

«Очень часто встречаются западноевропейцы, которые рассуждают о русской революции таким образом, как будто события, отношения и средства борьбы в этой отсталой стране имеют очень мало сходного с западноевропейскими отношениями и потому вряд ли могут иметь какое-либо практическое значение.

Нет ничего более ошибочного, чем такое мнение.

Несомненно, формы и поводы грядущих боев в грядущей европейской революции будут во многих отношениях отличаться от форм русской революции.

Но, несмотря на это, русская революция — именно благодаря своему пролетарскому характеру в том особом значении этого слова, о котором я уже говорил, — остается прологом грядущей европейской революции. Несомненно, что эта грядущая революция может быть только пролетарской революцией и притом в еще более глубоком значении этого слова: пролетарской, социалистической и по своему содержанию. Эта грядущая революция покажет еще в большей мере, с одной стороны, что только суровые бои, именно гражданские войны, могут освободить человечество от ига капитала, а с другой стороны, что только сознательные в классовом отношении пролетарии могут выступить и выступят в качестве вождей огромного большинства эксплуатируемых.

Нас не должна обманывать теперешняя гробовая тишина в Европе. Европа чревата революцией. Чудовищные ужасы империалистской войны, муки дороговизны повсюду порождают революционное настроение, и господствующие классы — буржуазия, и их приказчики — правительства, все больше и больше попадают в тупик, из которого без величайших потрясений они вообще не могут найти выхода.