Читать «АНТИ-Стариков. Почему история все-таки наука» онлайн - страница 147

Вот и результат деятельности В. И. Ленина, как гениального партийного организатора: наличие организации с четкой структурой и железной дисциплиной, пронизывающей все слои общества, ставящей своей целью осуществление социальной революции и вооруженной революционным учением.

Вы что-нибудь встречали у Старикова о том, как была создана РСДРП(б) и на каких принципах? Нет? А почему этот «историк» посчитал возможным обойти это, копаясь в причинах русских революций? Да только потому, что тогда его инсинуации об английском следе во всех забастовках и восстаниях будут выглядеть только альтернативной версией рядом с революционной деятельностью партии большевиков. А альтернативная версия нуждается в доказательствах! Только вот доказательств у Николая Викторовича ни одного нет. Он же все обосновывает просто: раз получилось так, как получилось, значит, это сделали те, кому выгодно, чтобы так получилось. О том, насколько это было выгодно «союзникам», тоже предстоит в последующем разобраться. Я уже приводил данные, что промышленность Англии после очень «выгодной» войны восстановилась только к 1938 году…

То, что все революционные движения возникли в среде дворянства и разночинной интеллигенции, надеюсь, в обосновании не нуждается. И то, что все так называемые революционные партии были собранием дворянско-интеллигентской публики, пока не доигрались в политику до своего финала после 1917 года.

Все. Кроме одной партии. Была одна организация, в которую шли только те, кого трусоватые интеллектуалы именуют презрительно «фанатиками», т. е. людьми, которые за идею готовы жертвовать жизнью. Понятно, что это была ленинская партия большевиков.

И как только большевистское движение оформилось, стал меняться классовый состав РСДРП(б).

Сразу после первого раскола РСДРП на фракции в 1902 году к ленинцам ушли, в основном, представители интеллигенции, большинство рабочих предпочли меньшевиков. Тогда это было понятным и легко объяснимым: большевики замахивались сразу на революцию и диктатуру пролетариата, а их противники делали ставку на борьбу за экономические права пролетариата. В свете таких различий в целях фракций позиция Ленина воспринималась как мечтания оторванного от реалий жизни экстремиста. Куда понятнее и ближе работягам были «насущные» задачи меньшевиков.

Только ведь русский народ, тем более наиболее сознательная его часть — рабочий класс, быдлом не был, сознание этого народа — уже само по себе предмет национальной гордости. Поэтому недолго оппортунисты рвали на грудях манишки, хвастаясь, что именно они являются представителями воли пролетариата.

Прошло всего лишь пять лет, и в 1907 году на Лондонском съезде РСДРП вдруг оказалось, что делегатов из рабочих у фракции большевиков больше, чем у всех других. Да еще и представители ленинцев преобладали в организациях, расположенных в крупных промышленных центрах! Ведь революции начинаются не в какой-то Захолустьевке, а в столицах, а столица России — Санкт-Петербург — одновременно и самый крупный промышленный центр страны. Наиздевались тогда большевики над оппонентами вволю: ну, господа-товарищи, кто это говорил, что мы — фракция интеллигентишек, а вы настоящие борцы за интересы рабочих? И с кем рабочий класс?