Читать «Поўны збор твораў у чатырнаццаці тамах. Том 9» онлайн - страница 57

— Гер гефтлинг! Гер гефтлинг, — бормочет австриец. — Во цу ди пистоле! Эсэс!

Иван и верит и не верит тому, что говорит этот пожилой уже толстяк в кожаной куртке на плечах и тирольской шляпе на лысой голове.

— Эсэс! Дорт эсэс! Штрейфе!

Австриец взволнован, пот ручьями льется по его немолодому лицу, в груди, словно гармонь, удушливо скрипит и свистит на все голоса. Иван оглядывается и закусывает губу.

— Где эсэс?

— Дорт, дорт! Их метхэ инен гутмахен! — горячо говорит австриец, держась за лямки мешка.

— Ду нэйн люген? — спрашивает Иван.

— О найн! Найн! Их бин гутэр мэнш! — заверяет австриец и, сменив тон, произносит по-русски: — Я биль рус плен Сибир.

В его встревоженных немолодых глазах мелькает что-то теплое, как воспоминание, и Иван понимает: он не обманывает.

— Ду вэр? Ворум гир? — строго спрашивает парень и за рукав тужурки бесцеремонно дергает австрийца с тропинки.

— Их бин вальдгютер. Дорт ист мэйн форстей.

Иван бросает взгляд вверх, но дома там не видит, зато в сосняке замечает полосатую фигуру Джулии.

— Руссо! Руссо! Бежаль! Руссо! Иван, не обращая внимания на ее предостерегающий крик, хватает мешок на плече у австрийца.

— Эссен?

— О, я, я! — подтверждает австриец и опускается на колени. — Брот.

Дрожащими пальцами австриец расстегивает молнию мешка. Иван запускает туда руку и выдергивает буханочку хлеба. Австриец не протестует, только как-то обмякнув, покорно повинуется его решительным движениям. В это время к ним подскакивает Джулия, Иван бросает в ее руки буханочку, а сам снова делает поспешный шаг к человеку.

— Снимай!

Он дергает его за рукав тужурки, австриец будто не понимает, на лице его — растерянность.

— Шнеллер! — бросает Иван.

— Шнеллер! Шнеллер, руссо! — торопит его из сосняка Джулия. И австриец с непонятной тоской в глазах снимает с себя тужурку. Иван почти вырывает ее из его рук — он понимает, конечно, что это черная неблагодарность, если не хуже. Но иначе нельзя.

Он бросается в сосняк, где его нетерпеливо поджидает Джулия, и в последний раз оглядывается. На тропинке растерянно замерла старческая фигура в подтяжках.

13

Они опять ошалело бегут вверх.

Сосняк оканчивается, они выбираются на травянистый пологий косогор у верхней границы лесов. Вверху присыпанный снегом хребет. Подъем упирается в крутую, почти отвесную скалу.

Беглецы сворачивают в сторону и бегут вдоль этой стены. Все время его точило сомнение в отношении австрийца, от которого теперь можно было ждать разного. Но что Иван мог сделать? Разве он грабитель с большой дороги — зачем бы ему останавливать этого человека, направлять на него пистолет, отнимать хлеб? Зачем бы ему пойти на это, если бы не фашизм, не война, не плен с тысячью мук и унижений. Они вынудили его и на это унижение, и оттого он еще более ненавидел их.

Наконец впереди в стене узкая расселина. Продравшись через заросли рододендрона, они вбегают в эту расселину. Это глухое дикое место: мрак, клочья травы, кости внизу; вспугнутая людьми, вглубь ущелья бросается какая-то птица.