Читать «Поўны збор твораў у чатырнаццаці тамах. Том 9» онлайн - страница 417

Аднак гэтыя заўвагі не выходзілі за межы выключна літаратурнага аналізу — рэкамендацыі ідэалагічнай накіраванасці тут адсутнічаюць. І не дзіўна, бо час быў ужо іншым — у разгар абвешчанай Генеральным сакратаром ЦК КПСС М. С. Гарбачовым «перабудовы» ў тым ліку і члены мастацкага савета «Беларусьфільма» адкрыта гаварылі пра тое, што раней з быкаўскіх сцэнарыяў няўмольна выкрэслівалася:

«В целом война изображена как война, без котурн, когда и люди бестолковы, и приказы, когда накануне атаки батальон не знает, где разведка, т. е. все так, как бывает в жизни. Поэтому и Волошин, с одной стороны, сверхгерой, а, с другой стороны, он беспомощен, как все люди (Маркоўскі Я. М.).

Что происходит в сценарии? Частный конфликт. Да, знаем о том, что нами командовали тупицы, что чаще всего страдали интеллигенты. Мы попросту закормлены войной, тем более рассказанной с позиции хрестоматии. Поэтому говорить обо всем этом в двух сериях просто непозволительно (Лук’янаў М. В.).

Сейчас фильмы стало снимать трудно, ибо стало возможным говорить с экрана обо всем, что раньше могло прозвучать только в символике, в изобразительном решении фильма. В этой картине ничего кроме голой правды нет. Привлекает в ней то, что Карпов верен главной мысли повести, тому, что хотел сказать Быков (Фральцова Н. Ц.).

…не надо делать „хеппи-энд“. Я бы кончил титрами на одинокой фигуре Волошина. Тем более что эта картина моно, т. е. сугубо волошинская, глядя на которого вспоминается сам Быков, по-человечески чуткий, душевный и предельно интеллигентный (Дабралюбаў І. М.). У некоторой части художников сейчас бытует убеждение, что тема войны изжила себя, что она на исходе восприятия у нового поколения и что если ее продолжать, то требуется новый подход, новое мышление, а отсюда и нахождение чего-то нового в поиске драматургии и изобразительного решения. В этом есть определенная правда. Но я бы хотел задаться вопросом: а в чем заключается призыв к новому мышлению для такого писателя, как Василь Быков? И ему перестраиваться, ему, писателю, посвятившему себя разработке темы „человек и война“ и „человек и совесть“? Не оказался ли Быков тем писателем, которому нет надобности перестраиваться? Не оказался ли он в авангарде тех писателей, по которым надо перестраиваться! Я убежден, что его писательское слово и слово кинематографистов, берущих сегодня его произведения для экранизации, осталось сегодня новым словом, не требующим обновления и осовременивания (Карпаў А. Я.)».