Читать «Педагогические притчи (сборник)» онлайн - страница 91

Радовались сами и радовали меня.

Молю Тебя, наполняй мою жизнь и впредь

добрыми родными,

добрыми соседями,

добрыми прохожими!

Владыка!

Сосед ограбил мой дом.

Годы унесли огорчение. Помирился с ним.

Но за это время сперва украли у него стадо овец,

потом тяжело заболел у него сын,

а сейчас заболела дочь.

Если это возмездие за его проступок,

то наказываются и он, и его дети,

и я, ибо сопереживаю ему.

Владыка!

Избавь меня от такого наказания!

Владыка!

У моего окна паук сплел паутину.

Заметил я, когда в сеть попала бабочка и

паук набросился на жертву.

Верю, что это есть установленный Тобой порядок,

но хочу постичь Твою мудрость.

Если один должен кормиться другим, значит,

Ты проявил милость и пусть паук высасывает кровь

у прекрасной бабочки.

Кто я здесь? Я – прохожий.

Если же пожиранием коварным

и безобразным существом

наивного и прекрасного существа

свершается эволюция,

значит, это воля Твоя.

И пусть безобразное совершенствуется через

уничтожение прекрасного.

Кто я здесь? Я – свидетель.

Но если Ты этим зрелищем,

когда безобразное безжалостно

губит прекрасное,

испытываешь мои чувства и справедливость?

Кто же я тогда здесь?

Свершитель Твоей воли?

Господи,

дай мне об этом знать, пока еще можно

спасти и бабочку,

и себя!

Владыка!

По Твоей воле на мою деревню обрушился

град и ураган.

Разом было уничтожено все.

Под виноградниками валялись еще

не успевшие поспеть

гроздья винограда, как умерщвленные младенцы.

Опорожнилась надежда крестьянина.

В моем дворе ураган с корнями вырвал

миндальное дерево.

Во всем ищу я мудрость и милость Твою.

Почему обрушил Ты стихию над деревней?

Может быть, это был урок, чтобы люди научились

защищать себя от Твоего гнева?

Может быть, Ты хотел дать людям понять,

как опасно гневать Тебя?

Может быть, ты послал испытание их смирению?

Значит, град и ураган есть милость Твоя.

Владыка!

Был занят письмом.

Малюсенькое насекомое – меньше,

чем точка – прилетело и уселось на листке.

Даже не подумав, раздавил его.

Вскоре такое же насекомое уселось на кончике пера.

Мокрое от чернил перо прилепило его к себе.

Я продолжил писать, и насекомое раздавилось

на буквах.

«Так ему и надо, – подумал я, –

зачем мешает писать?»

Через минуту прилетело еще одно насекомое,

более маленькое, еле заметное, и тоже уселось

на листке.

Я рассердился, хотел тоже раздавить,

но что-то удержало меня.

Достал из ящика увеличительное стекло.

Оно в десять раз увеличило насекомое,

и я увидел совершенное творение.

Чувство вины из-за раздавленных малюсеньких

существ вызвало во мне потребность в покаянии!

Владыка!

Чем больше чувствую я, что вхожу в лета,

чем глубже сознаю, что всему свой конец,

чем острее переживаю любовь и ответственность, –

тем яснее вырисовывается для меня норма жизни:

не навредить никому:

ни тем, кого знаю,

ни тем, кого не знаю;

ни настоящему,

ни будущему;

но чтобы всем досталась часть моего богатства,

которое я собираю у Тебя;

не стать для моих детей, внуков, правнуков

колючей оградой или камнем преткновения,

но быть для них мостиком, ступенькой

на пути восхождения;

не оставить никому заботу и озабоченность

из-за меня,

но стать ангелом-хранителем хотя бы для