Читать «Не хочу влюбляться!» онлайн - страница 2

– Ну конечно! Из-за меня! – с большим сарказмом произнесла Рагулина. – Дома надо было физику учить! Поторопись! Физичка моментально дверь закрывает!

И две девочки быстрыми шагами пересекли холл и скрылись в двух соседних кабинетах: физики и русского языка.

Напряжение с Вариной души спало только тогда, когда Валентина Ивановна объявила, что они переходят к новому материалу. Не спросили. Повезло-таки. Варя не любила физику, как, впрочем, и все точные науки. Она изо всех сил старалась получать поменьше троек по физике с математикой, но это стоило ей больших трудов. Варя любила писать сочинения, длинные и пространные. Собственные размышления по разным поводам порой уводили ее довольно далеко от характеристик героев изучаемых произведений, но русичка Маргарита Сергеевна всегда прощала ей многословие и лирические отступления от основной темы. Она всегда говорила, что в сочинениях Варвары Симоненко бьется живая мысль.

В новый материал Варя вникнуть никак не могла – думала о Белецком. Она специально неправильно назвала его фамилию в разговоре с Машкой, чтобы та не догадалась, что этот парень ее тоже интересует. С Машкой, соседкой по лестничной площадке, Варя была знакома с детского сада, где они были в одной группе. Девочки вполне могли бы оказаться и в одном классе, если бы Варины родители оказались порасторопнее. В то лето, перед тем как Варе идти в первый класс, они затеяли ремонт и, заработавшись, понесли документы дочери в школу в конце августа, когда класс «А», в который все непременно хотели попасть, был уже полностью сформирован. Варю не взяли бы и в «Б», если бы родители одного мальчика не успели поругаться с директрисой и не забрали документы. Машка не была Вариной подругой в полном смысле этого слова. Так… приятельницей… У Вари вообще не было подруг, как ни странно, она обходилась без них самым замечательным образом. Одной ей никогда не бывало скучно. А Машка часто раздражала излишней шумностью, восторженностью и добротой, граничащей, как казалось Варе, с глупостью.

Белецкий пришел в Машкин класс не первого сентября, а пару недель назад, в ноябре. Варя сразу встретилась с ним взглядом, когда однажды зашла в школьный вестибюль. Парень с самым равнодушным видом сразу отвел глаза, а Варины щеки моментально покрылись нервным румянцем. Белецкий больше ни разу на нее не посмотрел ни в тот день, ни после, но Варя помнила его взгляд, тревожный и, как ей показалось, беззащитный. Возможно, в тот момент его тревожило всего лишь то, что надо как-то привыкать к новой школе, но Варе хотелось думать, будто его волновали всякие возвышенные мечты, что говорило бы о богатстве его внутреннего мира.

До появления в школе Белецкого Варя почти не обращала внимания на парней. Большинство из них она знала если и не с детского сада, как Рагулину, то по двум дворам, между которыми стоял ее дом. С несколькими познакомилась в первом классе и помнила их нескладными малышами с ровными челочками и в форменных галстучках, повязанных на белых рубашках. Одноклассники уже давно повывели себе ровные челочки и редко надевали парадную школьную форму, благо она не была обязательной, но Варе они казались такими же неинтересными, как давно прочитанные буквари и книжки сказок. Белецкий показался ей необычным. Во-первых, он никогда не улыбался. Во всяком случае, Варя, сталкиваясь с ним в школьных коридорах, вестибюле, столовой и библиотеке, никогда не видела на его лице улыбки. Девочка строила на этот счет всяческие предположения, одно романтичнее другого, и дорого дала бы, чтобы узнать, в чем же была настоящая причина его неулыбчивости.