Читать «Моряк с Балтики» онлайн - страница 106

Прежде чем окончательно принять ученика, поверить в него, Куцу всегда нужно было некоторое время. Но, поверив, он относился к ученику, как к сыну. Так же как и Афонина, Куц нередко оставлял Сергея у себя ночевать, заботился, варил куриный бульон, посоветовал поступить в Ленинградский военный институт физкультуры.

Но наступило время, когда оба ученика решили жениться. Афонин был постарше. Первым за советом к Куцу пришел он. Владимир Петрович был несколько огорошен.

— А как же спорт?

— Все будет в порядке. Как и раньше.

После недолгих раздумий Куц дал согласие. А когда с тем же вопросом к нему пришел Сергей, Куц попросил только, чтобы его познакомили с женой. На свадьбу, которая состоялась в Сочи, где жила невеста, Владимир Петрович прилетел из Москвы и был очень рад, когда Ирина внимательно выслушала его наставления о том, как должна вести себя жена спортсмена.

Глава 21. Аллея славы

Владимир Петрович Куц как спортсмен приобрел поистине всемирную известность, заслужил высокие награды Родины. Как тренер он завоевал любовь и уважение своих учеников. Собственно, он и Петр Болотников как бы подвели итоги первого этапа становления советской легкой атлетики. Это были годы высоких порывов, освоения непроторенных путей к мастерству, годы прихода в легкоатлетический спорт людей смелых, самобытных, не боящихся стать первопроходцами.

Нередко большой успех в спорте кружит голову. Чемпион начинает поглядывать на окружающих свысока, привыкает к мысли о своей исключительности. Владимир Куц до конца своей жизни оставался простым, доброжелательным человеком, готовым в случае нужды помочь товарищам.

Именно эти качества, а не только рекорды привлекали к нему сердца людей, принесли ему широкую популярность у любителей спорта не только в нашей стране, но и в Англии, Франции, Чехословакии, Норвегии, Австралии.

Может быть, известную роль здесь сыграл и внешний облик Куца. Копна светлых волос, открытое лицо и доброжелательная улыбка, в которой читалось не любование собой, а чистосердечие, искреннее желание стать другом всем этим людям, аплодирующим ему с трибун стадиона.

Известная в прошлом спортсменка, входившая в состав руководителей советской спортивной делегации в Лондоне, Наталия Васильевна Петухова вспоминает:

«Володя Куц был добрым и щедрым человеком. Помню, как он истратил все деньги на угощение команды советского корабля, стоящего у лондонского причала. С каким энтузиазмом пел он тогда украинские песни. И как я была удивлена на следующий день, наблюдая за поведением Куца на приеме у лорд-мэра. Прекрасно одетый в хорошо облегающий его ладную фигуру костюм, он вел себя как истый джентльмен. Его движения, походка, ответы на вопросы — все было безупречно…»

Куц не выносил лжи, фальши, стяжательства. Бывая за рубежом, никогда не интересовался приобретением заграничного барахла. Из своих тренировок не делал секрета и всегда был готов поделиться опытом с товарищами — даже когда это были спортсмены из зарубежных стран. Получая письма от Дэйва Стивенса, старался ответить на все вопросы, которые ему задавал его австралийский друг. А когда в Москву специально к нему приехал олимпийский чемпион Герберт Эллиот, собиравший материалы для книги о беге, он охотно разложил перед ним свои дневники и планы тренировок.