Читать «Моряк с Балтики» онлайн - страница 10

Когда он выскочил из вагона, поезд уже горел, а кругом свистели осколки от падавших бомб. О мешке с документами и продуктами Владимир вспомнил, когда их вагон был уже охвачен пламенем. К сожалению, на этом несчастья не кончились. На беду он приглянулся шайке бандитов-мародеров, которые, пользуясь сумятицей, грабили пассажиров на вокзале.

— Помоги-ка донести чемоданчик, — обратился к нему подозрительного вида здоровый детина. Ничего не подозревая, Куц решил помочь. Чемодан оказался тяжелым, и тащить его пришлось не близко. Очутившись в каком-то подвале, освещенном керосиновой лампой, он понял, что попал в компанию уголовников.

Предупредив, чтобы он не вздумал бежать, его решили «пристроить к делу». Но в тот же день, отправившись с одним бандитом «на дело», он сбежал, спрятавшись в вагоне проходившего товарного поезда. Так он оказался в расположенном южнее Курска небольшом городке Обояни.

Что делать? Без денег и документов ехать на Урал не имело смысла. Не привычный к городской жизни, деревенский хлопчик в раздумье шел по улице чужого, покалеченного войной городка.

Только один документ остался у него — комсомольский билет, сохранившийся в нагрудном кармане, и в Обоянском горкоме комсомола его направили грузчиком в райпотребсоюз. Здесь пришлось день и ночь выгружать из вагонов и грузить на подводы тяжелые ящики и мешки, а жить в общежитии. Трудились тут преимущественно женщины и старики, так что на его долю приходилась большая часть работы.

Ворочаясь на жестких нарах в общежитии, засыпая, он представлял себе родной дом, своих близких: как-то они живут сейчас в оккупации? Живы ли?

О том, что в это время происходило в Алексине, рассказывает младший брат Владимира Куца Николай:

— Когда советские войска оставили Алексино, в нашем доме жили мать, отец, бабушка и мы с сестренкой Таней. Я гордился, что мой старший брат Владимир ушел воевать с фашистами. На этот раз в деревне разместили тыловую немецкую часть. В сарае устроили склад. Отцу дали старое ружье, назначили сторожем и приказали: «Ты дежуришь ночь. Приходиль русски партизан — ты паф-паф!»

Из остатков муки мать пекла хлеб, а отец ночью передавал его партизанам. Нашелся в селе доносчик, который нашептал старосте, что Петр Алексеевич Куц подозревается в связях с партизанами. И вот однажды в избу ворвались полицаи. Мать посадили на подводу. Отцу связали руки и повели по селу к сельбуду (так у нас назывался сельсовет). Мы с Танюшей плача бежали сзади.

У сельбуда стали готовить веревку для виселицы. А дальше произошло то, о чем соседка тетя Поля говорила впоследствии: «Бог спас!»

Когда отцу накинули на шею петлю, на площади появился старший полицай Захаров. Был он из местных жителей и до войны крепко дружил с отцом.

— А ну, погоди! — закричал он и, подъехав к виселице, перерубил веревку шашкой. — Этого человека я хорошо знаю и за него ручаюсь, а если кто что и говорит, то это наговор… Брехня!