Читать «Пир бессмертных: Книги о жестоком, трудном и великолепном времени. Щедрость сердца. Том VII» онлайн - страница 27

— Нет, вы должны сделать то же, что сделала Фьорэлла Мональди, когда стала фрау Раушбергер. Раза два в месяц к ней приезжает из Рима отец, и дочь показывает ему из сейфа мужа самые ценные документы, касающиеся положения дел в Германии. Полковник останавливается в доме Раушбергера, и, когда хозяин уезжает на работу, ознакомление с документами происходит быстро и незаметно. Приезды в Дортмунд вызваны тем, что Италия разместила в Германии крупные военные заказы и полковник возит в Дортмунд весьма интересные итальянские документы: он является связным между итальянскими и немецкими фашистами.

— Муж знает о проделках Фьорэллы?

— Неизвестно. Думаю, что нет. По дороге к дочери и от нее полковник дважды в месяц останавливается на своей вилле и отдыхает там два-три дня.

— Всем троим угрожает страшная смерть в гестапо!

— Может быть. Но здесь гестапо нет.

— Что вы хотите этим сказать?!

Глаза ее широко раскрыты. Руки прижаты к груди.

— В Лугано вы остановитесь в отеле «Империал». Там каждый вечер во время своих приездов бывает в баре полковник. Владелец отеля — его старый друг. Вы познакомитесь с ним, потом подружитесь и станете бывать у него на вилле. Установите местоположение и тип сейфа, а также наиболее безопасные пути к кабинету полковника. Разведайте постановку охраны виллы. Раза три во что бы то ни стало задержите полковника в баре на время, когда можно будет проникнуть в кабинет, минуя охрану. Вот и все. После этого вы свободны.

— Что вы хотите сделать из меня?

— Бойца. Такого, как Курт и его друзья, Альдона и Ганс, с которыми вы уже знакомы. Человека, который поможет больно ударить по всем Ратке, Балле и фон Вернерам. Я помогу вам смыть следы пощечин с вашего лица.

Пауза.

— Альдона любит вас?

— Нет.

— Да. Мужчины черствы и не чувствуют ничего. Но я знаю, она любит вас больше мужа.

— На поле боя только бой и солдаты, которые сражаются. Я ничего не знаю и не хочу знать.

— Но теперь узнали.

Грета берет Сергея за куртку на груди и приближает его лицо к своему. Говорит вкрадчиво:

— Если Альдона любит вас, она согласится на все. Вот и пошлите ее к полковнику в жены!

Сергей покачал головой.

— Любовь, ревность или жалость в бою — только преступление. Альдона старше вас, она брюнетка и выглядит грубее. Полковнику понравитесь вы, Грета, а ошибиться в таком деле нельзя — это провал мести, поднятой до уровня возмездия. Нужны вы, только вы.

— Курт много говорил мне о мести тихими вечерами у матушки Луизы, и теперь говорите это вы. Я вам обоим верю. Но для меня главное не в общих словах. Что мне до хороших слов? Да, на моих щеках горят не отмщенные пощечины! Они жгут меня. Я первая из рода графов Равенбург-Ра-венау получила удары в лицо, и я же буду последней, потому что оскорбления с вашей помощью будут скоро смыты. Дайте руку! Я отвечаю: да!

— Плохо сказано, Грета! Дело не в личной обиде. Скажите: я помню о миллионах обиженных и за всех отвечаю: «Да!»

После раздумья Грета опять протягивает руку:

— Вы сказали смешные слова о миллионах обиженных. Что мне до них? Это трогает Курта — он рабочий и коммунист. Я не фанатичка и не сверхчеловек…