Читать «Юнги с Урала» онлайн - страница 74

Алексей Петрович Леонтьев

Забегая вперед, скажу, что юнги второго набора к ней пририсовали карту Европы и отмечали продвижение наших войск на запад, вплоть до Берлина.

Однажды я хотел было уже готовиться к отбою, как почувствовал на своем плече чью-то тяжелую руку. Повернув голову, увидел старшину.

— Тебя не волнует внутренний вид нашего кубрика? — тихо спросил он меня. — Другие смены уже к оформлению приступают.

— У нас нет художника...

— Слова «нет» на флоте нет. Есть слово «надо!» Понимаешь? Ты — комсомольский вожак. Кто же об оформлении кубриков должен заботиться, если не комсомольцы?

Слово «надо!», сказанное устами Василия Петровича, уже давно для нас, юнг его смены, стало магическим. Уважая и любя командира, мы понимали его в смысле «надо — значит, будет» и делали для выполнения поручений старшины все возможное, а порой и невозможное.

Воронов взглянул на часы и многозначительно заметил :

— Время еще есть...

Я понял, на что он намекает. В соседней роте служил мой закадычный дружок Сережка Филин. Воронов простаком не был: он давно догадался, кто рисовал карикатуры на юнг в вагоне, палатке и теперь подсказывал мне мысль о привлечении своего товарища.

Я уже набросил на себя шинель, собираясь сбегать в соседнюю роту, как опять услышал голос старшины:

— Если он согласен, с его командиром я договорюсь.

В кубрик я вернулся, когда юнги укладывались спать.

Не раздевался, дожидаясь меня, только Воронов.

— Ну, как?

— Порядок, товарищ старшина! — обрадованно сообщил я ему. —• Согласился.

— Вот и лады. А говорил, художника нет... Умора.

На другой день Сережка был уже у нас.

— Сам командир роты послал, — шепнул он мне.

Вместе с Вороновым мы тут же сели за составление

плана оформления. В тот день мне пришлось сбегать в библиотеку, взять подшивку журнала «Огонек», в котором время от времени печатались цветные репродукции разных картин. Просмотрели их сообща, выбрали необходимое — и работа закипела. Скоро на стенах нашей землянки появились копии «Синопского боя», «Очаковского сражения», а перед столом — прибитая прямо к нарам «Победа у острова Эзель». Рамки для рисунков сделали и покрыли лаком сами юнги. Под каждой из картин был текст, рассказывавший о победах русских моряков. Потом Филин взялся за портреты русских флотоводцев Нахимова, Ушакова, Макарова, Сенявина. В ряде рисунков отразил бои североморцев на суше и на море в годы Великой Отечественной.

В соседней смене оформительские работы вел Игорь Лисин, писавший картины «Ревельское сражение», «Вой русских кораблей в Чесменской бухте».

...Рота радистов, чеканя шаг, идет на обед.

— Ножку! Ножку! — кричит Дубовой. — Раз! Два! Три! Левой!

Юнги стараются — знают: плохо будут идти — ком-роты может остановить или дать команду «На месте!»

— Ножку! Ножку! — еще громче командует старший лейтенант. — Впереди обед из четырех блюд...

Из четырех? Почему? Всегда был из трех. Ошибся, наверное, командир.

Идущий сбоку своей смены Воронов улыбается.

Вот и камбуз. Красотища! Совсем не та временная столовка, что мы на скорую руку сколачивали из досок, в которой при сильном дожде суп из миски не убывал, каша от валившегося снега становилась седой, а компот остывал чуть ли не до температуры озерной воды.