Читать «Гибель "Марии"» онлайн - страница 13

Была полночь, когда в зарядное отделение третьей башни спустился мичман Фок и приказал дозорному Соловьеву, дежурившему у люка в зарядное отделение, открыть последнее.

- Не имею права, - ответил Соловьев, - без караульного начальника кому бы то ни было открыть люк в зарядное отделение.

- Но мне надо проварить температуру в погребе.

- Не имею права открыть люк, ваше благородие!

Мичман, захлебываясь от злости, обрушился на Соловьева с грубой руганью, приказывая немедленно пропустить его в зарядное отделение.

Соловьев твердо стоял на своем и не пропускал офицера. Мичман решил пойти на хитрость. Переменив тон, он с напускным дружелюбием, заискивающе, стал уговаривать Соловьева:

- Ты ведь хорошо понимаешь, что может случиться с кораблем от повышения температуры в погребах. Вспомни, что случилось с «Марией». Сколько тогда народа погибло. Вот и теперь надо срочно проверить состояние температуры.

- Все это я хорошо понимаю, ваше благородие, а открыть зарядное отделение все-таки не могу, - твердо ответил Соловьев. [32]

Сильным рывком взбешенный офицер пытался отбросить Соловьева в сторону и силой проникнуть к люку.

Не удался и этот маневр. Не так-то просто было изнеженному барчуку взять верх над могучим кряжистым волжанином Соловьевым.

Выхватил Соловьев наган, отчеканил спокойно и убежденно:

- Ваше благородие, уходите сейчас же, а не то угроблю, а потом пусть судят меня!

Протрезвел Фок от этих слов: зубы лишь скрипнули, да лицо перекошенное не стало на себя похоже.

Повернулся и вверх бегом по трапу.

Дождался Соловьев смены: рассказал все случившееся.

Крепко возмущались матросы наглостью Фока; горячо одобряли поступок Соловьева:

- Правильно, браток, сделал, что не пустил гада! Угробил бы корабль, как и на «Марии», сделал бы свое грязное дело! Коробку-то построили бы новую, а вот ребят было бы жаль, да и сколько бы еще сирот осталось!

После смены Соловьев настоял, чтобы о происшедшем было доложено старшему офицеру. Этот отдал приказание немедленно вызвать к нему мичмана Фока. Каюта мичмана была закрыта на ключ. Никто из нее не отзывался. Взломали дверь. На койке лежал застрелившийся мичман. Труп увезли с корабля скрытно; никто так и не узнал, куда он делся. Грозя судом и всяческими карами, старший офицер запретил команде говорить о самоубийстве мичмана Фока.

Становилась все более ясной связь немецких офицеров, служивших в русском флоте, с рядом изменнических предательских случаев взрывов кораблей, [33] гибели их на минных неприятельских заграждениях.

Даже назначенная официальная следственная комиссия по делу гибели линейного корабля «Императрица Мария», расследуя причины и обстоятельства гибели линкора, сообщала следующие подробности:

«20- ое октября 1916 года в 6 ч. 18 мин. утра под первой башней начался пожар, сопровождавшийся через две минуты после начала его сильным взрывом, причем столб пламени и дыма взметнуло на высоту до 150 саженей (325 метров). Множество людей из команды, находившейся в носовой части корабля, было убито, обожжено и сброшено за борт силою газов. Паровая магистраль вспомогательных механизмов была перебита, электрическое освещение потухло, пожарные насосы прекратили работу.