Читать «Опаленная юность» онлайн - страница 58

— А может, не стоит сейчас себя обнаруживать, товарищ старший лейтенант? — засомневался Заря. — До ночи мы еще десяток километров сделать можем — полоса-то к самому горизонту уходит, а там, может, и свои?

— Риска большого нет, — убежденно проговорил старший лейтенант. — Боезапас попусту немцы расходовать не станут. Уйдем. А обстановка сразу прояснится. От перекрестка, где на мотоциклистов напоролись, мы километров пятнадцать уже отмахали.

Когда Самусев обсуждал план со всеми младшими командирами, кряжистый крепко сбитый сибиряк со смешной и вкусной фамилией Пельменных дополнил план небольшой, но существенной, деталью:

— Чуть тронемся — махорочку-то порастрясти придется. Потереть да потрясти. Овчарку с лайкой я, конечно, не сравню... Однако и овчарок очень опасаться следует.

* * *

Сухо прошелестев, казалось, над самой головой пролетел снаряд. Со скрежещущим ударом разрыва слился округлый звук пушечного выстрела. «Сильная пушка, — подумала я. — Значит, машина тяжелая, в [102] болото не полезут». Второй рокочущий дуплет расколол тишину, второй грязно-желтый куст поднялся на склоне перед самой опушкой, но лес уже протягивал навстречу нам свои добрые широкие зеленые ладони. Потерь не было. Одного пуля царапнула по боку, другому осколок резанул мякоть левой руки. За точное выяснение обстановки это была не такая уж большая плата.

Трудно сказать, сколько мы прошли в тот день. Во всяком случае, много. У меня утомление сказывалось на состоянии глаз. К вечеру совсем перестала видеть. Брела, придерживаясь левой рукой за брезентовый ремень Машиной санитарной сумки, ориентируясь на легкий звук ее шагов, и ощущала только одно — как в тяжелой, будто дробью заполненной, голове колотят в виски острые молоточки пульса.

Двигавшийся метрах в ста впереди колонны Пельменных остановил движение, сообщив, что полоса обрывается у оврага. С той стороны доносится собачий брех и тянет дымком. Я едва могла передвигаться. Бессильно повалилась на землю, не видя сумки, которую Маша пыталась подложить мне под голову. Поймав подругу за руку, зашептала горячо, как в лихорадке:

— Машенька! Ты только никому ничего не говори про меня... Понимаешь, ничего. А если что, если немцы, так лучше сразу. Попроси Самусева, пусть даст свой наган.